"Уилл Айткен. Наглядные пособия " - читать интересную книгу автора

* Джакометти Альберто (1901-1966) - швейцарский скульптор и живописец.
В 1925-1935 гг. создал несколько значительных произведений, которые назвал
"скульптурами в клетке" (в них многочисленные части были заключены в
каркасную раму или подобие клетки). После 1935 г. Джакометти создавал почти
исключительно этюды отдельно стоящих человеческих фигур, скульптурные группы
или портретные бюсты.
Девушки неверной походкой бредут на склады, спрятанные за рядами
отключенных батарей парового отопления, и возвращаются несколько веков
спустя с одним-един-ственным платьем, что свисает с их обесцвеченных рук,
поблескивая, точно нефтяное пятно.
Меня вталкивают в просторную дымовую трубу из рифленого металла, что
служит здесь примерочной. Даже в жестяном зеркале вижу, что платье - просто
отпад. Скроенное по косой, с одного плеча приспущено, на другом едва
держится, смахивает на кусок серой автопокрышки, но стоит мне пошевелиться -
и ткань мерцает и переливается. При этом само мое тело остается неизменным,
той же блеклой текстуры, как утренняя каша-размазня.
Выхожу в демонстрационный зал, все восклицают: "Ах-х!" Девушки, цокая
сандалиями, устремляются ко мне, удлиненные киотские лица озаряются
радостью.
- Дженки-дженки, - щебечут они, или что-то в этом роде. -
Дженки-дженки.
- Что они говорят? - спрашиваю шепотом у Гермико.
- Тебе идет.
Искоса гляжу на свое отражение в длинной полоске измятой жести.
- Им платят, чтобы они так говорили.
- Луиза, это платье идеально тебе подходит. Только женщина настолько...
величественная, как ты, может позволить себе его надеть.
Девушки-Джакометти выжидательно смотрят. Выдаю самую свою осмысленную
фразу по-японски:
- Икура десу ка?*
Одна из девушек качнулась вперед и подносит к моим глазам калькулятор
из оцинкованной стали: на светодиодном индикаторе высвечивается цифра с
астрономическим количеством нулей.
* Сколько это стоит? (яп.)
Гермико улыбается, кивает от моего лица, девуш-ки-Джакометти бурно
аплодируют. Вот уж неудивительно - за такие-то деньги, мать их за ногу.
Выходим на тротуар. Я прижимаю к себе здоровущий пакет не иначе как из
пожелтевшего рыбьего клея. Проходим несколько шагов.
- Дай-ка руку, - говорит Гермико. И перекладывает мне в ладонь отрез
серебристой кольчуги.
- Это что такое?
- Ожерелье, глупышка. К такому платью полагается завершающий штрих.
- Но где ты его раздобыла? Гермико широко усмехается.
- Слямзила, пока продавщицы отвернулись. Уж эта мне Гермико.
Заворачиваем за угол выпить чаю в тесной многоуровневой кафешке, где
повсюду кованое железо филигранной работы и зеркала с золотыми прожилками.
- Хочешь попробовать мороженое-сандэй "зеленый чай"? - спрашивает
Гермико. - Мое любимое.
- С удовольствием.
Официантка в мандариновом форменном платьице горничной из фарса времен