"Лев Айзерман. Похмелье (Из записок учителя) " - читать интересную книгу автора

А, главное, я не смог приохотить класс к чтению. По программе еще
как-то читают, но с внеклассным чтением - беда. Когда на каникулы школа
выехала в пансионат, директор поклялась мне, что она сама каждый день
десятиклассникам будет по сорок минут читать "Преступление и наказание". Раз
в месяц я обычно проводил уроки внеклассного чтения. Здесь же ничего не
получалось. Еле-еле, под большим нажимом прочитали принесенные мной
экземпляры романа "Мы" Замятина, заявив: "Зачем пишут такие книги?". Но
"Собачье сердце" Булгакова книгу, которую всегда в охотку читают
десятиклассники, уже не одолели. И тогда я махнул рукой на уроки
внеклассного чтения. Это была капитуляция.
Доведя класс до конца учебного года, я подал заявление об уходе.
Потом мне еще раз доведется по совместительству один год вести
одиннадцатый класс в негосударственной школе. Это был высокоинтеллектуальный
класс. Все выпускники собирались поступать в элитарные вузы. Математику и
физику в этом классе преподавал доктор наук, профессор, английский - по
оригинальной методике специально приглашенный из Канады учитель, жена
которого на английском вела историю искусств. В школе тоже самые современные
компьютеры, каникулы в Голландии. В ресторане, правда, учеников не кормили,
но рядом со школой была снята квартира, в которой повар готовил вкусные и
обильные обеды. Праздники ученики, учителя и родители отмечали вместе.
Уроков литературы тут было в два раза больше, чем в обычной школе. Читали
ребята много. Класс был маленький, так что была возможность на уроке
услышать каждого.
Школу эту создала и финансировала мать одной из учениц. Но когда
девушка окончила школу, она сразу прекратила свое существование.
В течение первых трех лет после окончания школы двое юношей ушли из
жизни. Говорили, что от сердечной недостаточности. Одного из них помню очень
хорошо: это был яркий интеллектуал, со своим взглядом на мир, часто страстно
споривший со мной и учителем истории, читавший книги, о которых другие не
имели даже представления. Единственный сын у матери, которая воспитывала его
одна. Помню ее волнение, когда сын защищал экзаменационный реферат по
литературе.


IV

Шестнадцать лет я проработал в гуманитарных классах, куда по одному
отбирали лучших учеников со всей Москвы. Одновременно я всегда продолжал
работать в обычных классах.
Вспоминаю выпуск 197... года. Блестящий класс. Все читают, и много,
следят за "толстыми" журналами. Смотрят и обсуждают все заслуживающие
внимания фильмы. Чуть ли не каждую неделю - в театре. А как спорили на
уроках, какие сочинения писали! Позволю себе привести четыре строки из
стихотворения, которое потом, через много лет, принесет мне одна из учениц
этого класса:

Как окна в кабинете сияли на рассвете
Три клетчатых близняшки на третьем этаже!
Тогда мы были дети, но помним окна эти,
И замирает сердце... Пятнадцать лет уже.