"Игорь Акимов. Легенда о малом гарнизоне (вт.название "Дот")" - читать интересную книгу автора

руках друг друга несите по очереди.
Жандармы по-прежнему почти не уделяли пленным внимания;
они плелись парами по тропке, которая вилась сбоку от проезжей
части, болтали, дремали на ходу; их было одиннадцать человек -
слишком много для такого количества пленных, и работа
знакомая, приевшаяся. Война только началась, а они уже знали
наперед, что с ними будет сегодня, и завтра, и через месяц.
Они знали, что главное - не зарываться, не лезть вперед,
потому что на войне умный человек всегда предпочитает быть
вторым, чего бы это ни касалось: мнения на совете или
инициативы в атаке. Правда, именно первые загребают львиную
долю крестов; но среди них попадаются и березовые.
Колонна двигалась медленно. Пленные увязали в рыхлой
земле; их ноги путались в стеблях пшеницы; стебли казались
липкими и не рвались - уж если заплело, их приходилось
вырывать с корнями; от этого над колонной, не опадая, висело
облако пыли, она оседала на губах, на небе, а смыть ее было
нечем. Из заднего ряда кто-то легонько хлопнул Залогина по
плечу; и он и Тимофей обернулись одновременно. Это был
приземистый, но крепкий парнишка с круглым лицом, белобрысый,
курносый; с таких лиц, похоже, улыбка не сходит никогда ни при
каких обстоятельствах; и сейчас эта улыбка - добродушная,
щедрая - настолько не вязалась с обстановкой, что
совместиться, ужиться они никак не могли. И улыбка брала верх.
Она опровергала самый дух плена...
- Слышь, паря, - сказал он Залогину, - давай сменяемся
местами.
- Ага, - задыхаясь, выдохнул Герка, - замечательная идея.
В самую десятку.
С этим парнем Тимофею идти было легче; он был крепче, и не
просто вел - на него можно было навалиться, опереться
по-настоящему, не боясь, что он через несколько шагов рухнет.
Потом Тимофей увидел, что опирается на совсем другого
красноармейца, но уже не удивлялся этому, и когда, наконец,
после нескольких смен возле него опять оказался Залогин, он
только спросил:
- Ну как, Гера, перевел дух?
- Шикарно провел время, товарищ комод!
Как ни странно, по клеверу пошли легче. Может,
приноровились, а может, подгоняла близость леса. Все уже
мечтали о передышке в тени деревьев, но метров за двадцать от
него немцы повернули колонну влево и погнали пленных вдоль его
кромки по заросшему подорожником проселку. Там в двух с
половиной километрах был совхоз, но это мало кто знал, и
пленные опять упали духом.
Перед лесом у Тимофея всплыла мысль о побеге. Она была
такая же слепая и беспомощная, как и остальные. И появилась
только потому, что на это не потребовалось усилий: "лес -
побег", - эта связь была настолько прямая, чем-то уж настолько
само собою разумеющимся стереотипом, первым, что могло прийти