"Игорь Акимов. Легенда о малом гарнизоне (вт.название "Дот")" - читать интересную книгу автора

в голову и пленным и конвоирам, - что особой чести эта мысль
не могла принести. Вот реализовать ее - другое дело! Но
конвоиры отрезали пленных от леса. Чтобы пробежать эти метры,
нужно всего несколько секунд. Шанс неплох, и все же очевидно,
что по тебе успеют пальнуть, может, даже и не раз. Выходит,
надо рисковать, а чтобы пойти на это - надо принять решение,
надо определиться; то, чего никто из пленных, похоже, просто
не успел сделать.
А потом проселок, отжатый картофельным клином, отвернул от
леса на полторы сотни метров, и мимолетный призрачный шанс
испарился.
Потом Тимофею стало совсем худо. Он этого не почувствовал,
но это было так, потому что он почти совсем перестал
соображать, где он и что с ним. Про него уже нельзя было
сказать, что он идет; шли только его ноги; ноги несли его
тело, между тем как Тимофей покоился в каком-то теплом и
светлом небытии, и какие-то неясные картины наполняли его
сознание; должно быть, они были прекрасны или приятны во
всяком случае, но он не помнил ни одной, уже через секунду не
знал, что перед тем было.
Потом Тимофей увидел перед собой прямоугольный провал. Он
чернел бездной на фоне ослепительно белого, и Тимофей летел в
эту бездну, пока не очнулся среди благодатной прохлады;
очнулся почти в блаженном состоянии, потому что лишь мгновение
назад был маленьким мальчиком, беззаботным и отчего-то
счастливым.
Тимофей лежал в полумраке возле сырой кирпичной стены. Под
ним был смешанный с соломой навоз. По запаху понял: конюшня; и
сразу вспомнил только что забытый эпизод из детства и
улыбнулся.
Рядом шел тихий разговор.
- Ты нас не подбивай, граница, не подбивай, тебе говорю.
Тут не маневры: синие против зеленых. Тут чуть не то - и
проглотишь пулю. И прощай, Маруся дорогая...
- Канешно, канешно, об чем речь! Жизня - она одна, и вся
тутечки. Она против рыску. Это когда ты до бабы подступаешь,
тогда рыскуй, скоки влезет. А жизня - она любит верняк, как
говорится - сто процентов.
- Цыть, - отозвался первый, - чо встряешь со своей
глупостью? - Он передразнил: - "Сто процентов!.." Скажи еще:
сто три, как в сберкассе. Так тут те, слава богу, фронт, а не
сберкасса. Тут, дурак, своя арифметика.
- Канешно, канешно, кто бы спорил...
Но по голосу чувствовалось, что второй остался при своем
мнении, с которого не стронется.
- Я не подбиваю. - Это Герка Залогин. - Только, дядя, ты
сам сообрази: сколько нас, а сколько их. И они даже не смотрят
в нашу сторону. И вот, по сигналу, все сразу...
- Ну, ты прав, граница, хорошо, считай, все по-твоему
получилось. Душ двадцать мы потеряем, - это, уж ты мне поверь,