"Игорь Алексеевич Акимов, В.Карпеко. Без риска остаться живыми " - читать интересную книгу автора

его глушил, вскоре стало возможно различать даже отдельные моторы. Темнота
помогала слушать, но путала ориентировку. Сколько сейчас до головного:
километр? или, может быть, полтора? может быть, надо что есть духу бежать к
ближайшему НП и поднимать тревогу?..
Но нет. Гул стал дробиться еще четче, словно оркестр распадался на
отдельные неслаженные инструментальные партий. Расползаются в стороны.
- Танки?
- Тягачи, - сказал Пименов. - Налегке идут.
- Пожалуй...
Подтверждения не пришлось дожидаться долго; минут через двадцать к
ровному рокоту моторов начали примешиваться куда более натужные звуки;
теперь моторы выли и стонали, и чем дальше, тем больше становилось таких.
- Уходит немец, - с уверенностью заключил Пименов то, о чем они оба
догадались уже давненько. - Технику оттягивает.
Кулемин хотел было попросить, чтобы лейтенант послал с донесением
одного из разведчиков, но передумал.
- Ты еще понаблюдай за ними, Паша...
Он совершенно бессознательно, непроизвольно назвал лейтенанта по имени.
Это было впервые, и Кулемин даже сам опешил, потом решил: ничего. Они оба
поняли, что это было знаком признания.
- Пойду доложу сам.
Как тень выскользнул из окопа и, неслышно ступая (что было непросто в
такой тьме и вовсе не обязательно сейчас, но доставляло ему удовольствие
самим фактом: он любил и умел ходить, как настоящий разведчик), пошел на
командный пункт.


6

Полковник Касаев еще и не собирался ложиться, работал. Он внимательно
слушал Кулемина, ни разу не перебил, правда, и не взглянул на капитана ни
разу, смотрел в угол палатки, время от времени проводя сложенной лодочкой
правой ладошкой то по своему седому бобрику, то по усам. Он дал выговориться
Кулемину полностью, и даже загнал в угол своим молчанием: Кулемин высказал
все возможные соображения об отходе противника, почувствовал, что не убедил,
начал опять - более пространно, вдаваясь бог весть в какие детали и
соображения... Самому стало скучно. Замолчал.
Полковник подождал, всем своим видом показывая, что ждет продолжения.
- Все? - спросил он наконец.
- Все, - со злостью ответил Кулемин, понимая, что надо было доложиться
в несколько слов: это было бы и солиднее, и независимо как-то. А то,
предчувствуя неизбежный финал, на минуту смалодушничал, а теперь самому на
себя смотреть неловко.
- Так от, капитан, байки будешь после войны детям рассказывать. Ты мне
хвакты давай! Ясно?
- Так точно.
- Можешь идти.
И опять отвернулся, нагнулся над картой, давая понять, что и без того
потерял из-за ерунды прорву времени.
Кулемин ушел к себе, написал официальный приказ лейтенанту Пименову на