"Василий Аксенов. Московская сага-1. Поколение зимы" - читать интересную книгу автора

историческую миссию "Евразии"...
По мере разгрузки подвод у "Славянского базара" движение по Никольской
хоть и черепашьим ходом, но восстанавливалось. Проплывали мимо живые сцены и
впрямь довольно оптимистичной толпы. Октябрьский легкий морозец бодрил
уличных торговцев.
Торговка пирогами и кулебяками розовощекостью смахивала на
кустодиевскую купчиху. Веселый инвалид на деревянной ноге растягивал меха
гармошки. Рядом торговали какими-то чертиками в стеклянных банках.
Проезжающему американцу было невдомек, что диковинка называлась
"Американский подводный житель".
- Ба, открылась Сытинская книжная лавка! - воскликнул Устрялов,
обращаясь к американцу по-русски и как бы к своему, но потом, сообразив, что
тому ничего не говорит это название, с улыбкой прикоснулся к твидовому
колену. - В области литературы и искусства здесь сейчас полный расцвет,
сэр. Открыты кооперативные и частные издательства. Даже газеты, хоть и все
остались в руках большевиков, гораздо меньше пользуются трескучей
пропагандой и больше дают прямой информации. Словом, болезнь позади! Россия
стремительно выздоравливает!
С торцовой стены дома, что здесь, как и в Германии, именуется
брандмауэром, смотрела афиша кинофильма - некто в цилиндре, смахивающий на
Дугласа Фербенкса, завитая блондинка, которая вполне могла оказаться Мэри
Пикфорд. Там же какие-то жалкие рисунки в кубическом стиле, большие буквы
кириллицы. Если бы Рестон мог читать по-русски, он бы понял, что рядом с
афишей голливудского боевика наклеен призыв Санпросвета "Вошь и социализм
несовместимы!".
- Ну, что же люди партии, армии, тайной полиции? - спросил он
Устрялова (он произносил "Юстрелоу"). - Вам кажется, что они проходят такую
же трансформацию?
С подвижностью, свойственной мягким славянским чертам, лицо профессора
переменило выражение экзальтации на серьезную, даже отчасти тяжеловатую
задумчивость.
- Вы затронули самую важную тему, Рестон. Видите ли, еще вчера я
называл большевиков "железными чудовищами с чугунными сердцами, машинными
душами"... Хм, эта металлургия не так уж неуместна, если вспомнить некоторые
партийные клички - Молотов, Сталин...
- Сталин, кажется, один из... - перебил журналист.
- Генеральный секретарь Политбюро, - пояснил Устрялов. - Основные
вожди, кажется, не очень-то ему доверяют, но этот грузи, похоже,
предстявляет крепнущие умеренные силы. - Он продолжал: - Только такие
чудовища с их страшными рефлекторами конденсированных энергий могли
сокрушить российскую твердыню, в которой скопилось перед революцией столько
порока. Однако сейчас... Видите ли, тут вступает в силу эрос власти, который
у этих людей очень сильно развит. Машинные теории вытесняются человеческой
плотью.
- Интересно, - пробормотал Рестон, непрерывно строча "монбланом" на
полях "бедекера". Устрялов усмехнулся - еще бы, мол, не интересно.
- Мне кажется, этот процесс происходит во всех сферах, как в партии,
так и особенно в армии. Вы вроде обратили внимание на двух молодых
командиров возле аптеки. Какая выправка, какая стать! Это уже не
расхристанные чапаевцы, настоящие профессиональные военные, офицеры, хоть и