"Рюноскэ Акутагава. Муки ада" - читать интересную книгу автора

синими крапинками пробивается китайская одежда адских слуг, а так, куда ни
кинь взгляд, все сплошь залито алым пламенем, и среди огненных языков,
изогнувшись, как крест мандзи [буддийский символ в виде свастики, но с
концами, загнутыми налево; древнеиндийский символ вечности и блаженства],
бешено вьется черный дым разбрызганной туши и летят горящие искры
развеянной золотой пыли.
Уже в этом одном сила кисти поражает взор, но и грешники, корчащиеся в
огне, - таких тоже почти что не бывает на обычных картинах ада. Среди
множества грешников Есихидэ изобразил людей всякого звания, от высшей
знати до последнего нищего. Важные сановники в придворных одеяниях,
очаровательные юные дамы в шелковых нарядах, буддийские монахи с четками,
молодые слуги на высоких асида [деревянная обувь в виде подошвы с двумя
поперечными деревянными подставками], отроковицы в длинных узких платьях,
гадатели со своими принадлежностями - перечислять их всех, так и конца не
будет! В бушующем пламени и дыму, истязуемые адскими слугами с бычьими и
конскими головами, эти люди судорожно мечутся во все стороны, как
разлетающиеся по ветру листья. Там женщина, видно, жрица, подхваченная за
волосы на вилы, корчится со скрюченными, как лапы у паука, ногами и
руками. Тут мужчина, должно быть, какой-нибудь наместник, с грудью,
насквозь пронзенной мечом, висит вниз головою, будто летучая мышь. Кого
стегают железными бичами, кто придушен тяжестью камней, которых не сдвинет
и тысяча человек, кого терзают клювы хищных птиц, в кого впились зубы
ядовитого дракона, - пыток, как и грешников, там столько, что не
перечесть.
Но самое ужасное - это падающая сверху карета, соскользнувшая до
середины нож-дерева, которое торчит, как клык хищного животного. За
бамбуковой занавеской, приподнятой порывами адского ветра, женщина, так
блистательно разряженная, что ее можно принять за фрейлину или статс-даму,
с развевающимися в огне длинными черными волосами, бьется в муках, откинув
назад белую шею, и вспомнить ли эту женщину, вспомнить ли пылающую карету
- все, все так и вызывает перед глазами муки огненного ада. Кажется, будто
ужас всей картины сосредоточился в этой одной фигуре. Это такое
нечеловеческое искусство, что, когда глядишь на картину, в ушах сам собой
раздается страшный вопль.
Да, вот какая это вещь, и для того, чтобы она была написана, и
произошло то страшное дело. Ведь иначе даже сам Есихидэ - как мог бы он
так живо нарисовать муки преисподней? За то, что он создал эту картину,
ему пришлось перенести такие страдания, что сама жизнь ему опостылела.
Можно сказать, этот ад на картине - тот самый ад, куда предстояло попасть
и самому Есихидэ, первому художнику своей страны.
Может быть, торопясь поведать вам об этой удивительной ширме с муками
ада, я забежала вперед. Ну, теперь буду продолжать по порядку и перейду к
Есихидэ в ту пору, как он получил от его светлости повеление написать
картину мук ада.



7

Месяцев пять-шесть Есихидэ совсем не показывался во дворец и занимался