"Марк Александрович Алданов. Пещера (Трилогия #3) " - читать интересную книгу автора

Блэквуд догадывался, что была и другая, еще более важная цель: раздавить
конкурирующую газету: "Да, это у него спорт", - думал мистер Блэквуд. Ему
было известно, что редактор - человек в денежном отношении честный и почти
бескорыстный; он вел игру в клубах и не только ничего не откладывал от
своего жалованья, но обычно, в пору проигрышей, бывал кругом в долгу. По
спортивным же инстинктам вел он - очень искусно - и те политические
кампании, которые намечало правление газеты.
"Да, да, царство зла", - пробормотал мистер Блэквуд, пробежав
политический отдел. В России беспрерывно шли казни. В Германии дети умирали
из-за блокады, - она продолжалась, хотя война давно была окончена. На мирной
конференции дела шли не хорошо. Вильсон делал что мог, но зловещая фигура
Клемансо господствовала над миром. Вырабатывавшийся мирный договор,
очевидно, не мог оправдать связанных с ним надежд. "Для чего же они
воевали?" - угрюмо спрашивал себя мистер Блэквуд.
По привычке он заглянул в финансовый отдел, - цены разных бумаг были
ему известны из европейских газет, да и дел у него больше никаких не было.
Решив уйти целиком в общественную деятельность, он распродал принадлежавшие
ему предприятия. Теперь паи этих предприятий очень поднялись в цене. Статьи
и заметки финансового отдела предвещали дальнейший хозяйственный подъем. Все
было неприятно мистеру Блэквуду: то, что его акции поднялись после продажи,
то, что, по-видимому, намечался хозяйственный подъем и без его плана, то,
что, подъем этот, явно искусственный и непрочный, не соответствовал
политическому положению мира. Люди наживались на общественном бедствии.
Капиталистический мир не только не думал об исцелении от своих пороков, но,
кажется, никогда не был так влюблен в себя, самоуверен и гадок, как теперь.
"Вот что! Так он опять выплыл!" - с особенно неприятным чувством прочел
мистер Блэквуд заметку об одном своем бывшем деловом враге. Этот банкир был
накануне краха; теперь, как сообщал хроникер, он нажил большие миллионы,
благодаря комбинации, которая изображалась в заметке чуть только не
гениальной. Мистер Блэквуд знал, что ничего гениального в комбинации не было
и что банкир человек весьма ограниченный, хотя и ловкий. "А может быть,
никаких миллионов не нажил, и заметка пущена за деньги..." Мистер Блэквуд
предполагал создать неподкупную и независимую газету. В действительности она
вышла не совсем независимой и не совсем неподкупной. Редакция и правление,
правда, взяток не получали и не приняли бы. Но кто разберется в финансовом
отделе, кто выяснит происхождение всех этих заметок, кто поручится за их
авторов? Были и запретные темы: о предприятиях, так или иначе связанных с
крупными пайщиками газеты, не считалось возможным писать правду. Лучше было
и не очень углубляться в исследование некоторых политических кампаний. "Это
все-таки лучший из наших органов печати", - утешал себя мистер Блэквуд,
перелистывая огромную газету. В отделе "Obituares"* ему бросилось в глаза
имя знакомого. "Неужели он? Да, это он... Сколько же ему было лет? 56-58?..
Он был значительно моложе меня..."
______________
* "Некрологи" (англ.)

Мысли мистера Блэквуда приняли совсем мрачный характер. Он подумал о
своей племяннице. Эта милая, молодая светская дама была замужем за
состоятельным человеком и никак не нуждалась; вдобавок, он, мистер Блэквуд,
давал ей немало денег и от себя. Его наследники относились к нему не только