"Марк Александрович Алданов. Пещера (Трилогия #3) " - читать интересную книгу автора

потянулся. Он по-своему объяснил себе ее раздражение. По наблюдениям
Клервилля, Муся всегда была раздражительна, когда он устраивал два-три дня
relache*, - это слово было принято в том языке, на котором они говорили по
ночам и который нравился им обоим.
______________
* передышка (франц.)

- "La chemise miracle", - произнес он, улыбаясь. Муся тоже улыбнулась.
"Программа принята..."
- A tantot, ma cherie*, - сказал Клервилль и с той же легкой улыбкой
вышел в ванную.
______________
* До скорого, моя дорогая (франц.)


VII

Доктор, под наблюдением которого находился мистер Блэквуд, рекомендовал
ему совершенно безвредное снотворное средство. Однако мистер Блэквуд
снотворных средств избегал: он говорил, что не любит и боится этих крошечных
сереньких кружков, каким-то непонятным способом отнимающих главную гордость
человека: волю и сознание. Врач только снисходительно улыбался, слушая
странные соображения своего пациента. Доктор был адмирал американского
флота. Почему-то это было приятно мистеру Блэквуду, как бы придавая
несерьезный характер лечению. По его взглядам, смерть была началом новой
жизни, к которой надлежало себя готовить здесь на земле, - мистер Блэквуд
это и делал уже лет десять. При таких взглядах, пожалуй, лечиться от
болезней не приходилось. Правда, и в тех книгах, которые читал мистер
Блэквуд, и по собственным его мыслям, здесь противоречия не было: земная
жизнь все-таки оставалась величайшим благом, сокращать ее было не только
бесполезно, но и грешно. Тем не менее мистер Блэквуд к врачам относился
иронически. Он и приглашал адмирала больше для того, чтоб не лишать его
заработка. Не было ничего худого в том, что этот старый военный врач, - не
понимавший жизни, но почтенный человек, вдобавок очень не богатый, - тоже
хотел на нем поживиться, как и все другие люди.
В третьем часу ночи, тщетно испробовав последнее средство - стократное
ровное повторение слов "я должен заснуть и засну", - мистер Блэквуд все же
решил принять снотворное: ворочаться дольше в постели было нестерпимо. Он
снова, в пятый или шестой раз, зажег лампу над постелью, дрожащей рукой
разыскал стеклянную трубочку и, морщась, проглотил, не запивая водой,
крошечный горьковатый белый кружок. Затем все произошло как всегда: потушив
свет, он еще с полчаса ворочался с боку на бок, думая, что лекарство
никакого действия не производит, - и заснул именно тогда, когда ему
казалось, что заснуть больше не удастся.
Проснулся он в восьмом часу, с тяжелой головой, с неприятным вкусом во
рту, с чувством неопределенной тоски и беспокойства. Однако мистер Блэквуд
постарался преодолеть все это. Жизнь прекрасна, жаловаться - величайший
грех. Неприятный вкус во рту проходил от ароматического эликсира. Мистер
Блэквуд тотчас встал, принял тепловатый душ - холодный был запрещен
адмиралом - и заказал завтрак.