"Брайан Олдисс. Малайсийский гобелен" - читать интересную книгу автора

поэтому она всегда в таком прекрасном расположении духа. Казалось только
справедливым, что Кемперер вынужден платить нам натурой за обладание такой
драгоценностью.
На улице мое приподнятое настроение стало быстро исчезать и вскоре
напоминало состояние моей потрепанной одежды. У меня ничего не было, и я был
в растерянности. Мой отец не мог материально поддерживать меня. Я не хотел
обращаться к сестре. Оставалась возможность заглянуть в таверну, однако без
единого динария в кармане я едва мог рассчитывать на то, что друзья охотно
примут меня. Почти все они, не считая Кайлуса, находились в таком же
положении.
За отсутствием лучшего развлечения я начал наблюдать за походкой и
выражением лиц у различных граждан. Вскоре я дошел до площади св. Марко. Как
всегда, утренние прилавки уже были расставлены, толпы крестьян стояли в
ожидании. Их лошади и мулы были привязаны на теневой стороне улицы.
По краям огромной площади, примыкая к колоннам старого здания таможни,
стояли кабинки для менее серьезной публики и детей. В них можно было
познакомиться с диорамой древних времен, посмотреть двуглавых телят, ожившие
человеческие скелеты, восточных фокусников, доисторических животных,
заклинателей змей из Багдада, послушать предсказателей будущего,
полюбоваться живыми куклами, красочными картинами волшебного фонаря, увидеть
косматых слонов, размером не больше собаки. Я вспомнил детство, когда мы с
сестрой слонялись вокруг этих притягивающих нас кабинок. Особый восторг
вызывали у нас волшебные спектакли с панорамами кораблекрушений, сценками из
жизни знати и величественные декорации. Ничего не изменилось. Все это
по-прежнему можно было увидеть на площади.
Необычным сегодня было лишь то, что был первый четверг месяца, с
незапамятных времен - день заседаний Высшего Совета Малайсии. Меня не
интересовали дела этих седоголовых, но старики проявляли интерес. Я слышал,
как они о чем-то судачили в связи с заседанием Совета.
Епископ Гондейл IX публично благословлял Совет, но содержание
проходящих дискуссий хранилось в тайне. Решения никогда не объявлялись - их
можно было лишь угадать, узнав, кто на этот раз исчез в необъятных темницах
дворца Феттер, чтобы быть там повешенным, либо наблюдая за публичной казнью
через отсечение головы возле собора на площади св. Марко среди бронзовых
статуй слюнтяя Деспорта. А еще исчезнувший мог объявиться в том или ином
квартале города в виде груды обезображенного мяса, или же его вылавливали в
водоворотах реки с обгрызанным щуками ртом. Если Совет считал необходимым
избавиться от некоторых граждан, значит, они были смутьянами, и я с радостью
узнавал, что все сработано так хорошо к удовольствию наших граждан. Вечная
обязанность Высшего Совета заключалась в защите Малайсии от перемен.
Во рту у себя я обнаружил волосок. Когда я пытался вытащить его, то
увидел, что он золотистый и вьющийся. В конце концов Высший Совет мог
утопить в канале всех своих граждан, лишь бы мне удавалось временами
приблизиться к Ла Сингле, чтобы попастись на ее прелестных бугорках.
Торговцы за прилавками были сдержанны и молчаливы, прекрасно зная о
сети доносчиков, которая помогала сохранять мир в Малайсии. Но самые
болтливые все же рассказали мне, что Совет, возможно, будет обсуждать
ситуацию с водородным шаром Гойтолы, чтобы принять решение относительно
судьбы данного изобретения. Никто не понимал принцип действия этой новой
машины, но магическое свойство фразы "Водородный шар Гойтолы" придавало