"Брайан Олдис. Босиком в голове" - читать интересную книгу автора

покусился на его Царство. Чартерис отослал официанта прочь, пробормотав
что-то невнятное, - лишь много позже он понял, что в ресторане он вдруг
заговорил на родном своем языке, что было крайне странно, - по-сербски он не
говорил никогда.
Ресторан закрывался. Швырнув на стол франки, Чартерис поднялся и вышел
прочь - в ночь. На воздухе он постепенно пришел в себя.
Переживание потрясло его до глубины души. На краткий миг он стал Богом.
Он стоял, прислонившись плечом к холодной каменной стене, и тут забили часы,
установленные на соборе. Они пробили десять раз. В состоянии транса он
находился два часа.

В лагере под Катанзаро НЮНСЭКС разместил десять тысяч человек. По
большей части это были русские, привезенные сюда с Кавказа. Чартерис
свободно изъяснялся на русском языке, очень похожем на его родной сербский,
что в конечном итоге и позволило ему поступить на службу в отделение
реабилитации.
Особых хлопот поселенцы не доставляли. Почти все они были поглощены
внутренними проблемами своих крохотных республик - собственных душ.
ПХА-бомбы были идеальным оружием. Галлюциногены, состряпанные арабами, не
имели ни вкуса, ни цвета, ни запаха, что делало их практически
необнаружимыми. Они были дешевы и допускали использование любых средств
доставки. Они были равно эффективны при попадании в легкие, в желудок или на
кожу. Они были фантастически сильны. Эффект, производимый ими, определялся
полученной дозой и во многих случаях не изглаживался до самой смерти жертвы.
Десять тысяч жертв психомиметической атаки слонялись по лагерю,
улыбаясь, смеясь, поскуливая, пришептывая точно так же, как и в первые
минуты после бомбового удара. Некоторым удалось оправиться, у большинства же
изменения приняли необратимый характер. Кстати говоря, персонал лагеря в
любую минуту мог разделить участь своих поднадзорных - их болезнь была
заразной.
Наркотики проходили через человеческий организм, не теряя своей
эффективности. Испражнения потерпевших собирались и подвергались длительной
химической обработке, позволявшей расщепить психо-химические молекулы так,
что они уже не представляли собой опасности. То и дело кто-то из сотрудников
НЮНСЭКС заболевал - все они знали об этом и понимали, что платят им прежде
всего за риск.
"Я тоже, - подумал Чартерис. - Я и грустная красавица Натрина... У меня
меняется сознание. Судя по всему, этим божественным видением я обязан
наркотику. Ну что ж - наполним эти темные аллеи дрожащим радуг светом..."
Он шел по направлению к Hotel des Invalides, держась рукой за стену.
Материя оставалась материей. Когда к нему подошла Ангелина, он едва узнал
ее.
- Ты меня здесь поджидал? Ты что - решил меня подстеречь, - да? Иди-ка
лучше в свою комнату - мадам скоро двери запрет!
- Я заболел, Ангелина... Ты должна помочь мне.
- Сколько тебе раз говорить! Я по-немецки не понимаю! Говори
по-итальянски!
- Ангелина, помоги мне! Я заболел!
- Я бы этого не сказала.
Она чувствовала его сильное стройное тело.