"Брайан Олдисс. Доклад о вероятности Эй" - читать интересную книгу автора

чтобы не упустить случайно чего-нибудь важного: какого-нибудь движения
внутри этих комнат. В тот момент, когда в светлом кружке появилось окно
ванной комнаты, телескоп замер. В этой комнате почти ничего нельзя было
увидеть, кроме абажура со шнуром, уходящим вверх к потолку, который почти
полностью скрывала верхняя рама окна; абажур, впрочем, висел в тени, так что
определить, глядя на него в телескоп, какого он цвета, было практически
невозможно. В комнате никого не было.
Скользнув вниз, телескоп остановился на длинном окне столовой, и там
было не заметно, чтобы кто-нибудь двигался. И снова в сторону задней двери -
отметить, что бутылка из-под молока все еще стоит на ступеньке левой
стороны; и затем к окну кухни. Правая створка этого окна была открыта,
вероятно, для того, чтобы проветрить комнату, и через этот проем виднелась
столешница кухонного стола, на ней, наполовину скрытый одной из стоек окна,
стоял предмет, похожий на корзинку. В кухне никого не было.
Убрав инструмент от глаза, Эс положил его на пол под окно. Он не стал
складывать телескоп. Потом потер обеими ладонями глаза. И снова посмотрел
уже без инструмента в квадратное стеклышко, вставленное в центр круглого
окна, на особняк.
Видно было бутылку, стоящую на ступеньке слева от задней двери. Не было
видно того предмета, который напоминал по форме корзинку и стоял на столе в
кухне. Не мог Эс увидеть и кого-либо, кто бы двигался в доме, в любом из
окон. Он взял журнал "Записки мальчика" за вторую неделю августа 19... и
положил его на обрезок бревна, поверхность которого была изрублена. Потом
сам сел на этот же обрезок и принялся читать третью главу сериала "Секреты
Серой мельницы", начав с предложения, напечатанного внизу второй колонки:
"Схватив Тома за руку, Фрэнк, хозяин, повернулся к распахнутой двери".
Дойдя до конца следующей страницы, Эс прочитал: "Он очень хотел пить,
но, несмотря на это, без всякого сожаления глядел на солоноватую воду,
протекавшую мимо". На этом предложении он остановился и положил журнал на
пол, не закрывая, обложкой кверху. Ногтем большого пальца поковырял в щели
между двумя передними зубами нижней челюсти. Занятый всем этим, Эс рассеянно
смотрел по сторонам.
Две боковые стены, крыша с оранжевой черепицей, у самых стен
поднимающаяся над полом не выше, чем на полтора метра. Крайние стены и
боковые оклеены обоями светло-оранжевого цвета, а на них узор из букетов с
цветами, обрамленных геометрическим рисунком, напоминающим садовую решетку
для вьющихся растений. Во многих местах на этих обоях следы влаги,
обесцветившие узор, сделавшие бумагу темнее, словом, поработавшие над ними.
В некоторых местах бумага уже отстала от стены или просто оторвана, и видны
кирпичи, покрытые побелкой. Побелку делали много лет назад, что становилось
понятно сразу же: стоило только коснуться стен, как с них сыпалась пыль,
тонкая и легкая, будто пыльца цветов; там, где побелка уже осыпалась, видны
кирпичи в их "натуральном" виде, немного потускневшие к этому дню. И
побелка, и рыжая пыль кирпичей пудрой покрывали пол и некоторые предметы,
принадлежавшие Эс.
По всей комнате заметны были следы попыток украсить интерьер. На задней
стене, где на высоте в полметра находилось маленькое квадратное окошко
величиной с человеческую ладонь, был наклеен плакат, рекламирующий
путешествия на самолетах бельгийской авиакомпании. Полное название этой
авиакомпании, видимо, напечатанное внизу плаката, было оторвано, и остался