"Михаил Алексеев. Рыжонка " - читать интересную книгу автора

Карюха в основном находилась вместе с хозяевами на полевых работах либо в
постоянных поездках по разным хозяйским надобностям. Куча вырастала как
живая, поднималась с каждым днем все выше и выше. Сейчас, на новом нашем
дворе, она была еще небольшой, но я-то знал, что к концу зимы станет такой,
что на нее мне не взобраться и с разбега. А по весне, когда пригреет
солнышко, вершина ее начнет дымиться, и тогда сама она будет напоминать
маленькую Ключевскую сопку на далекой Камчатке, о которой мне прочитал в
какой-то книжке Ленька. Слово "Навозная" заслуживает того, чтобы мы, люди,
писали его с большой буквы. Неспроста же она помещается не где-нибудь, а
прямо в центре двора, со временем занимая чуть ли не большую его часть.
Впрочем, почему же все-таки в центре?
Да потому, что у большинства наших односельчан Навозная куча
предназначалась отнюдь не для унавоживания почвы в огородах или на поле.
Наша монастырская черноземная земля обходилась и без удобрений. Огороды же
почти у всех заливались полой водой, оставлявшей после своего ухода толстый,
в целую лопату, слой ила, похожего на черный, ноздристый творог.
Расположившейся в центре двора Навозной куче отводилась не менее важная
роль, а в наших условиях - определенно более важная. К концу лета из нее
крестьянские руки извлекут основной топливный запас, коего хватит на всю
длинную-предлинную, щедрую на лютые морозы русскую зиму.
И все-таки почему же в центре?
Да потому, что там, посреди двора, ее можно раскидать в большой,
толщиною с полметра, круг. Делается это где-то в конце августа или в начале
сентября, когда хлеба уберутся и когда навоз "созреет", то есть перепреет,
перегниет и его можно с помощью Карюхиных ног и воды перемесить так,- чтобы
уже нашими руками уложить в специальные - двух- и трехячеичные для взрослых,
одноячеичные для детей - деревянные станки, в которых и формуются кизяки,
похожие на большие кирпичи. Ровными рядами их выкладывают для первоначальной
просушки либо перед домом на свободном месте, либо на задах. Через какое-то
время переворачивают, чтобы кизяки подсохли и с другой своей стороны. В
заключительной "стадии" из них возводятся пирамиды, иногда в целый
человеческий рост высотою, да так, чтобы оставались небольшие отдушины для
проветривания; через неделю-другую кизяки высыхали настолько, что
становились пористыми, легкими и их можно уже относить под навес и
складывать там.
У меня был свой станочек. Его изготовил мне дедушка. Еще на старом
дворе я не слонялся без дела около взрослых, когда Навозная куча
превращалась в кизяки, но тоже трудился. Исполненный чувства несказанной
гордости от сознания того, что приобщен к общим заботам, я с великим
удовольствием отламывал от все уменьшающегося круга голыми, измазанными
назьмом руками кусок за куском и укладывал в станочек. Маленькие свои кизяки
относил в отдельный рядок. А потом и пирамидка моя стояла отдельно от
других, с тем, чтобы все видели: это моя, а не чья-нибудь еще работа.
Как на дедушкином дворе, так и теперь я с большим нетерпением ждал
момента, когда отец, старшие братья и пришедшие им на помощь дядя Петруха и
дядя Пашка начнут разбрасывать кучу. Во-первых, потому, что двор в это время
наполнится запахом необыкновенным, сотканным из множества других запахов,
очень душистым, ни на какие другие иные не похожим. Его нельзя было отнести
ни к лошади отдельно, ни к корове, ни к овцам, ни к свинье, хотя Навозная
куча и была сотворена ими, но сотворена как бы в соавторстве, сообща. Это