"Николай Алексеев. На путях к будущей России" - читать интересную книгу автора

2. О старой и новой "Русской Правде"

Если взять старую, религиозную, православную Россию, то в ней
религиозно-нравственное оправдание получали и предметом
религиозно-нравственного теоретического размышления являлись только самые
общие начала политического и социального строя. Задачи государственного и
общественного строительства, конечно, понимались и как религиозный долг и
подвиг (Александр Невский, митрополиты Петр и Алексий, патриарх Гермоген),
но они не ставились в центр внимания широких общественных слоев иначе, как
в самой общей форме. Религиозно-нравственный идеал понимался
преимущественно, как относящийся к сфере личной нравственности, как личный
подвиг. На этой почве зарождалось у многих влечение к бегству от мира в
пустыни и леса, в тишине которых творили бежавшие свое "умное делание", то
есть все поняли героическую работу, направленную к достижению истинно
духовного и божественного мира. Разумеется, государственная и социальная
работа совершалась, но она делалась практически и не осмыслялась
теоретически в своих деталях, не включалась, по крайней мере, в
осознаваемый религиозно-нравственный идеал. "Ты человек Божий, - писал Нил
Сорский, - мирским делам не приобщайся, не подобает их ни порицать
словами, ни отрицать, ни укорять, но нужно все это оставлять на волю
Божию: силен Бог, Он их и исправит".
С тех пор как русские люди соприкоснулись с западным просвещением и
стали искать жизненной правды, шествуя по западным путям, они забыли об
идеале личного совершенствования, исповедуемом лучшими людьми старой,
православной России. Искание правды у русских людей, в особенности же у
так называемой прогрессивной интеллигенции, приобрело совершенно
противоположное направление и вылилось в особое, чисто общественное
миросозерцание. Так как русский человек природой наделен душой
глубоко-чувствующей и страстной, то искание общественной правды приобрело
у него форму как бы особой чисто общественной религии - религии
общественного идеала и общественного прогресса.
Русская интеллигенция, начиная с ее ранних революционных
представителей, какими, например, были декабристы, уверовала всей душой
своей в существование некоторой абсолютной общественной правды, уверовала
в то, что существует некоторое безусловное, конечное решение общественного
вопроса, которое составляет основной смысл человеческой жизни и разрешает
все проблемы человеческого существования. Вопросы личного добра и зла
отошли, таким образом, на второй план, центр внимания занял вопрос о добре
и зле социальном. Причем зараженного этой "религией общественности"
русского интеллигента в большинстве случаев мало интересовал вопрос
политический, то есть вопрос о тех или иных изменениях государственных
форм. Главный интерес его был направлен на решение социального вопроса, на
устранение общественной неправды, богатства и бедности, неравенства,
социального гнета и т.п. Если он интересовался политикой, то по большей
части только в ее связи с социальным вопросом. Очень часто связи этой он
не находил и тогда просто игнорировал вопросы государственного
строительства.
Отсутствием чисто политических идеалов типичный русский интеллигент
прошлого столетия, какими, например, были многие русские народники, многие
революционеры и анархисты, весьма походил на представителя древней