"Анатолий Алексин. Саша и Шура (детск.)" - читать интересную книгу автора

- Если не вылечусь, перечеркнут мои боевые погоны серебряной лычкой - и
в отставку. А не хочется мне, Сашенька, в отставку, очень не хочется...
Андрей Никитич заходил по коридору. Шаги у него вдруг стали медленные и
тяжёлые-тяжёлые, как будто он на протезах ходил.
Потом он остановился возле окна, погрузил все десять пальцев в свои
густые, волнистые волосы и стал изо всей силы ерошить их, словно грустные
мысли отгонял.
- А ведь я на следующей станции за Белогорском вылезаю, - сказал Андрей
Никитич.
- Выходит, соседями будем. Я очень обрадовался:
- Приходите к нам в гости! А? Вам ведь, наверное, гулять полезно? И
дедушка как раз доктор...
Я достал нарисованный мамой план городка. Там была и дорога, которая
вела от станции к дедушкиному домику. Это мама для меня нарисовала, чтобы
я не заблудился. Андрей Никитич долго разглядывал план и чего-то ухмылялся
про себя.
- Ладно, - говорит, - как-нибудь нагряну.
Вечером Андрей Никитич достал из бокового кармана кителя маленькие, как
будто игрушечные, походные шахматы, и мы стали сражаться. Я не выиграл ни
одной партии. Но Андрей Никитич не предлагал мне фору, не давал ходов
назад и долго обдумывал каждый ход. Мне это очень нравилось, и я сдавался
с таким радостным видом, что Венику издали, наверное, казалось, будто я
всё время одерживаю самые блистательные победы.
Венику тоже захотелось сыграть в шахматы. Но я заметил, как Ангелина
Семёновна наступила ему на ногу, он испуганно заморгал глазами и уткнулся
в книгу.
А ночью я вдруг проснулся оттого, что вспыхнул верхний, синий свет. Я
приоткрыл глаза и увидел, что Андрей Никитич ищет что-то в боковом кармане
кителя, который висел у него над головой на гнутой алюминиевой вешалке.
Наконец он вытащил из кармана кусочек сахару. От синей лампы и белоснежный
сахар, и серебристая вешалка, и зелёный китель, и лицо Андрея Никитича -
всё казалось синим.
"Проголодался он, что ли? - удивился я. - Вот странно: взрослый, а
сладкое любит. В боевом кителе сахар таскает!" Но тут я увидел, что Андрей
Никитич достал из-под подушки маленький пузырёк, стал капать из него на
сахар и шевелить губами - отсчитывать капли. Потом он спрятал пузырёк
обратно под подушку, а сахар положил в рот - и вдруг тяжело задышал. Я
вспомнил, что так же вот принимала лекарства моя бабушка, когда у неё, как
она говорила, "сосуды лопались".
Я свесился с полки и тут только разглядел, что лицо у Андрея Никитича
было очень бледное (издали-то мне синяя лампа мешала разглядеть), а на лбу
выступили крупные капли.
- Андрей Никитич, вам плохо? - тихонько прошептал я. - Может, нужно
что-нибудь?
- Нет-нет... Ничего не нужно, - шёпотом ответил он и через силу
улыбнулся. - Спи... Тебе ведь завтра вставать рано.
Я потушил синюю лампу, но долго ещё не решался уснуть: а вдруг Андрею
Никитичу станет плохо и нужна будет срочная помощь? Чтобы не слипались
глаза, я стал глядеть в окно.
А за окном медленно просыпалось утро. Понизу стелился белый туман, а