"Анатолий Алексин. Саша и Шура (детск.)" - читать интересную книгу автора

мне, что для неё, оказывается, самое интересное - не покупать, а
прицениваться.
То же самое было и на второй большой остановке. А на третьей я не стал
спрыгивать вниз, нарочно повернулся носом к стенке и тихонько захрапел. Но
Ангелина Семёновна тут же растолкала меня. Она сказала, что спать днём
очень вредно, потому что я не буду спать ночью, а это отразится на моём
здоровье, за которое она отвечает перед мамой, - и поэтому я должен сейчас
же бежать на станцию за варенцом.
- Вы просто эксплуатируете детский труд, - не то в шутку, не то всерьёз
заметил Андрей Никитич. - Послали бы своего Веника. Ему полезно погулять
на ветерке - вон какой бледный!
Ангелина Семёновна очень разозлилась.
- Да, Веник болезненный мальчик! - сказала она так, будто гордилась его
болезнями. - Но зато он отличник, зато прочитал всю мировую литературу! Он
даже меня иногда ставит в тупик.
- А за что это "зато" он отличник? - спросил Андрей Никитич своим
спокойным и чуть-чуть насмешливым голосом. - Можно подумать, что одни
только хлюпики похвальные грамоты получают. Вот Саша, наверное, тоже
хорошо учится.
При этих словах у меня как-то неприятно засосало в том самом месте,
которое называют "под ложечкой".
- И у меня племянник тоже отличник, - продолжал Андрей Никитич, - а
такие гири поднимает, что мне никогда не поднять.
- Ну, Веник циркачом быть не собирается! - заявила Ангелина Семёновна.
И сама поплелась на станцию.
С тех пор она больше не разговаривала с Андреем Никитичем. Да и со мной
тоже. Ко мне она обращалась только в самых необходимых случаях. Например,
говорила: "Мне нужно переодеться". И мы с Андреем Никитичем оба выходили в
коридор.
Он тоже, как и Ангелина Семёновна, хорошо изучил наш путь и знал,
казалось, каждую станцию. Но только совсем по-другому.
- Видишь кирпичную коробку? - спрашивал он. - Это консервный завод.
Сома в томате любишь? Так вот здесь, на той вон речке, что за станцией,
этого ленивого сома в сети загоняют, а потом уж в томат и в банку!.. А вон
там, за поворотом, большущий совхоз. Животноводческий!.. Когда в самолёте
летишь, кажется, что облака с неба вниз спустились и ползают по земле. А
на самом деле это белые овцы. Стадо овец!
Андрей Никитич ехал в гости к брату.
- Врачи советуют лечиться, в санаторий ехать, - сказал он. - А я на
охоту да на рыбалку больше надеюсь. Вот и еду...
Я как услышал, что Андрею Никитичу надо лечиться, так ушам своим не
поверил.
Зачем, думаю, такому силачу лечиться? Ведь он в два счёта справился с
окном, которое, как говорили проводники, "заело" и которое они никак не
могли открыть.
Он заметил моё удивление и сказал:
- Да, облицовка-то вроде новая, не обносилась ещё, а мотор капитального
ремонта требует.
- Какой мотор? - удивился я. Андрей Никитич похлопал себя по боковому
карману - и я понял, что у него больное сердце.