"Анатолий Алексин. Диагноз " - читать интересную книгу автора

- Она... - Гертруда огляделась по сторонам, будто остерегаясь заговора.
Как раз в тот день Лера, которой был предоставлен "свободный режим",
отправилась со студентом-практикантом в кино. Ни режим, ни что остальное для
нее уже не имело значения. "Видишь, стало быть, нет оснований
тревожиться..." - не раз повторяла я. "Ложь во спасение", может, и не
спасала, но облегчала.
- Значит, она не так уж больна? - предположила Гертруда всерьез.
- Да, Лера больна не так ... - ответила я закодированной фразой.
- Ушла в кино? Из онкологического отделения! - продолжала недоумевать
Гертруда.
- Она ведь так молода...
- Вот, вот. Молода! И, можно сказать, смазлива.
- Очаровательна, - поправила я.
- Алеша, к несчастью, тоже так думает. И влюбился в нее!
- Влюбился? Алеша?
- Как безумный! Представьте себе... И это моя вина. Вы же доверили
мне... Не доглядела!
Ей казалось, что можно "доглядеть" за любовью.
- Как безумный? Откуда известно, что он потерял рассудок.
Она вновь таинственно огляделась:
- Полночи рассказывал мне. По секрету (абсолютнейшему секрету!). И
плакал... вот на этом плече. Как ребенок.
- Он и есть ребенок, - неискренне произнесла я.
Она предавала моего сына... Пусть в разговоре с его матерью, но все
равно выдавала его секреты. А сын? Он, стало быть, перестал делиться самым
заветным... только со мной? И начал плакать у нее на плече?
"Вы привыкнете!" - пообещала я своим мужчинам так, будто бы приказала.
И старший сын уже подчинился. Так быстро? Вопросы громоздились, не получая
ответов. "Ты - ветренник!" - когда-то сказала я сыну, не допуская, что это
может распространиться и на меня.


По велению разума, а не сердца разработала я план действий, который про
себя именовала "предсмертным". Но все же предпочла заменить себя подругою
некрасивой. Потому что считала Гертруду свободной от личной жизни.
Освобожденной навечно...
Меж тем из кино возвратилась Лера. Потом я узнала, что домой к
практиканту она пойти не решилась. "Успею еще... не к спеху!"
Она не спешила.
- Эта женщина очень заботливая, - прямодушно сказала Лера, когда
Гертруда ушла.
- Но некрасива... И мне ее даже жаль.
- Почему? В ней что-то есть.
"А, может, "что-то" способно заменить красоту?" - царапнуло неожиданное
предположение.


Исподволь я сама готовила сыновей к тому, что им придется поменять мать
на мачеху. "Пусть мачеха окажется для них матерью!" - молила я судьбу. "А
все же не такой, как была я", - вползала в ту мольбу неправедная поправка.