"Стиви Аллен. Общественное порицание. Пер. с англ. Е.Дрозда" - читать интересную книгу автора

согласно правосудию и в духе истины. Мы молим Тебя, о Господи, даруй нам
веру в то, что дело, кое мы намерены совершить сегодня, является Твоим делом
и что все мы лишь скромные исполнители Твоей божественной воли. Ибо сказано:
плата за грех - смерть. Загляни глубоко в сердце этого человека, чтобы найти
там зерно раскаянья, если таковое там есть, а если нет, то высади его там, о
Боже, в Своей доброте и Своем милосердии.
Последовало непродолжительное молчание, затем преподобный Фуллер
откашлялся и сказал:
- Аминь.
Толпа, стоявшая во время молитвы тихо, стала усаживаться и снова
загудела.
К микрофонам снова подошел первый спикер.
- Ол райт, - сказал он. - Вы знаете, какое дело нам предстоит, и вы
знаете, почему нам надо его сделать.
- Да, - провизжали тысячи голосов.
- Тогда к делу. На этот раз я рад представить вам одного великого
американца, который, как говаривали в старину, не нуждается в представлении.
Недавний президент Гарвардского университета, а нынче советник
государственного секретаря, леди и джентльмены, доктор Говард С.Уэлтмер!
Шквал аплодисментов всколыхнул воздух над стадионом.
Доктор Уэлтмер выступил вперед, обменялся рукопожатием со спикером и
поправил микрофон.
- Благодарю, - сказал он. - А теперь не будем терять времени, ибо то,
что нам предстоит сделать, если мы хотим, чтобы все было как надо, потребует
от нас всей нашей энергии и всей нашей способности к концентрации.
- Я прошу вас, - продолжал он, - не отвлекаться и сосредоточить
внимание на человеке, который сидит на стуле слева от меня, на человеке,
который, по-моему, является самым гнусным преступником нашего времени - на
профессоре Артуре Кеттридже.
Толпа испустила пронзительный вопль.
- Я прошу вас, - сказал Уэлтмер, - подняться. То есть, пусть каждый
встанет. Мне сейчас нужен каждый из вас... Я вижу, у нас тут сегодня почти
70 тысяч... Мне нужно, чтобы каждый из вас прямо посмотрел на этого изверга
в человеческом обличье, на Кеттриджа. Покажите ему, какой чудесной силой вы
обладаете, силой, таящейся в глубине ваших эмоциональных резервуаров,
продемонстрируйте ему все ваше презрение, всю вашу ненависть, пусть он
знает, что он злодей, что хуже убийцы, что он предатель, что его никто не
любит, что он нигде никому не нужен, ни одной живой душе во всей Вселенной,
и что его презирают с жаром, превосходящим солнечный.
Люди вокруг Трауба потрясали кулаками. Их глаза сузились; кончики губ
опустились; суровые складки прорезали лбы. Какая-то женщина упала в обморок.
- Давайте, - кричал Уэлтмер, - вы чувствуете это!
Трауб с ужасом ощутил, что под действием этих заклинаний кровь быстрее
заструилась в его жилах, сердце неистово колотилось. Он почувствовал
нарастающий в нем гнев. Он знал, что ничего не имеет против Кеттриджа. Но он
не смог бы отрицать, что он что-то в, нем ненавидит.
- Во имя ваших матерей! - кричал Уэлтмер. - Во имя будущего ваших
детей, во имя любви к родине! Я требую, чтобы вы излили свою силу в
презрении. Я хочу, чтобы вы стали свирепыми. Я хочу, чтобы вы стали, как
звери в джунглях, такими же яростными, как они, когда они защищают свои