"Стиви Аллен. Общественное порицание. Пер. с англ. Е.Дрозда" - читать интересную книгу автора

дома. Вы ненавидите этого человека?
- Да! - проревела толпа.
- Изверг, - орал Уэлтмер, - враг народа - ты слышишь, Кеттридж?
Трауб облизнул пересохшие губы. Он видел, как сидевшая на стуле
скрюченная фигура конвульсивно выпрямилась и рука ее рванула воротничок.
Первый признак того, что Сила коснулась своей жертвы. Толпа восторженно
взревела.
- Мы умоляем, - кричал Уэлтмер, - вас, людей у телевизоров, наблюдающих
нас, присоединиться к нам и выразить свою ненависть к этому негодяю. Я
призываю людей по всей Америке встать в своих жилищах! Обернитесь на восток.
Глядите в сторону Нью-Йорка, и пусть гнев истекает из ваших сердец. Дайте
ему излиться свободно и без помех!
Человек рядом с Траубом, отвернувшись в сторону, блевал в носовой
платок. Трауб схватил бинокль, который тот на минуту выпустил из рук, и
бешено вращая колесико настройки, направил его на Кеттриджа. Наконец
резкость установилась и осужденный стал виден ясно и совсем близко. Трауб
увидел, что его глаза полны слез, что его тело сотрясается от рыданий и что
он явно испытывает непереносимую боль.
- Он не имеет права жить, - кричал Уэлтмер. - Обратите на него свой
гнев. Вспомните самую сильную злость, которую вы когда-либо испытывали по
отношению к семье, друзьям, согражданам. Соберите ее, усильте,
сконцентрируйте и направьте пучком на голову этого дьявола во плоти.
- Давайте, давайте, давайте! - пронзительно вопил Уэлтмер.
В этот миг Трауб уже забыл свои сомнения и был убежден в безмерной
тяжести преступлений Кеттриджа, а Уэлтмер заклинал:
- Ол райт, уже получается. Теперь сосредоточьтесь на его правой руке.
Вы ненавидите ее, слышите?! Сожгите плоть на его костях. Вы можете это!
Давайте! Сожгите его заживо!
Трауб не мигая смотрел в бинокль на правую руку Кеттриджа, когда
осужденный вскочил на ноги и завывая сорвал с себя куртку. Левой рукой он
зажал правое запястье, и тогда Трауб увидел, что кожа на запястье темнеет.
Сначала она стала красной, потом темно-пурпурной. Пальцы судорожно сжимались
и разжимались, и Кеттридж на своем стуле дергался и извивался, как дервиш.
- Так, - подбадривал Уэлтмер, - так, правильно. У вас получается.
Сосредотачивайтесь! Так! Сожгите эту гнилую плоть. Будьте подобны карающим
ангелам господним. Уничтожьте эту гадину! Так!
Кеттридж уже сорвал рубашку и видно было, как темнеет его кожа на всем
теле. Он с криком вскочил со стула и спрыгнул с платформы, упав на колени в
траву.
- О, чудесно, - кричал Уэлтмер. - Вы настигли его своей Силой. А теперь
взялись по-настоящему! Пошли!
Кеттридж корчился, извивался и катался по траве, как угорь, живьем
брошенный на раскаленную сковородку.
Трауб больше уже не мог глядеть. Он положил бинокль и пошатываясь
побрел вверх по проходу.
Выйдя за пределы стадиона, он пешком прошел несколько кварталов, прежде
чем опомнился и позвал такси.