"Светлана Аллилуева. Далекая музыка" - читать интересную книгу автора

могли мои адвокаты защищать мои интересы? Они защищали своих клиентов от
меня.
Безусловно, мне следовало бы найти собственного литературного агента
еще в те дни, когда я находилась под дружеским надзором Швейцарского
министерства иностранных дел и его представителя Антонино Яннера. В те дни я
каждый день получала множество писем, адресованных мне через швейцарское
министерство иностранных дел, с предложениями от европейских и американских
издателей напечатать мою первую книгу. И, между прочим, известные издатели
предлагали очень большие суммы, не менее тех, которые "Копекс" заплатил


47

мне за передачу ему всех прав! Я могла бы получить аванс такого же
порядка и все права автора остались бы за мною. Но я просто не знала тогда,
что мне делать и искренне верила, что адвокаты с Мэдисон-авеню приехали,
чтобы помочь мне,- как они и сами утверждали. Позже Эдди Гринбаум просто
запихнул в свой карман все вышеуказанные письма, о которых он, конечно же,
пожелал знать. Я хорошо помню такое предложение от издателей "Мак Гроу Хилл"
из Нью-Йорка.
В то время, в Швейцарии, да и в Нью-Йорке я не хотела ссориться,
вызывать неприязнь, да еще требовать что-то, так как я совсем не была
приучена к этому за мои сорок лет жизни в СССР. А идея, что у меня могут
быть какие-то права на что-то, на преследование каких-то законных целей, не
была мне свойственна. Советские граждане воспитаны без подобных опасных
идей.
Поэтому я не хотела ссориться с моей переводчицей Присциллой Джонсон
Мак-Миллан, хотя я уже поняла, что она не только не знает языка русской
литературы, но также не понимает русской образности и совершенно не знает
истории русской литературы. Так, упоминание в моей книге "Бориса Годунова"
Пушкина (я цитировала оттуда: "народ безмолвствует") совершенно поставило ее
в тупик. Все вокруг знали, что мне не повезло с переводчицей. Алан Шварц
даже предложил отстранить ее от работы. Но я понимала, что это вызовет
скандал и что она будет всех нас проклинать: так как у нее был хороший
контракт на доход со всех изданий на английском языке. И я решила оставить
все, как есть.
Мне никогда не удалось выяснить, почему эта дилетантка была выбрана мне
в переводчицы, но привела ее за руку Патришия Блэйк.
Однако Присцилла вскоре застряла, и пришлось приглашать ей в помощь
(закулисную) того самого профессора Макса Хэйворда из Оксфорда, которого так
хитро обвели мои адвокаты. Теперь же он помогал Присцилле, правил ее
страницы и жаловался, что следовало бы


48

просто все переделать, с самого начала. Но Присцилла не согласилась ни
переделывать работу, ни на сопереводчество и через своего адвоката
потребовала, чтобы только ее имя было на обложке книги. Все так устали от
нее и были так огорчены, что не сопротивлялись, и на долю Джонсон Мак-Миллан