"Светлана Аллилуева. Далекая музыка" - читать интересную книгу автора

В большой комнате, где присутствовало пять или бо-


42

лее адвокатов (двое швейцарских), я подписала две доверенности
адвокатам, отказываясь, таким образом, от всякого личного вмешательства в
публикацию моей книги. Затем я подписала завещание, передававшее в руки
адвокатов право распоряжаться моими деньгами в случае смерти. Затем я
подписала документ о передаче прав, уступая, таким образом, все права на мою
собственную книгу, продавая их целиком корпорации в Лихтенштейне, называемой
"Копекс", чей представитель, адвокат швейцарской фирмы, сидел тут же.
Мне никто не объяснил, что все эти бумаги значат, я ничего не понимала.
Мне было абсолютно невдомек в то время, что как автор я обладала множеством
прав, связанных с самим фактом моего авторства, но что теперь я не имела
права даже спрашивать о публикации и обо всем, что с нею связано.
Мне показали маленький чемодан, наполненный банкнотами, и сказали, что
это - оплата передачи прав на мою книгу. Я спросила: "Что это, аванс от
издателя?" Возникла неловкая пауза, и после некоторого молчания швейцарский
адвокат сказал, смеясь: "Ну, вы можете рассматривать эти деньги как аванс".
Это ничего мне не объяснило, так как, по моим скудным понятиям о
литературном бизнесе, только издатель мог платить мне за мою книгу.
Я была подавлена этими двухдневными переговорами. Я не понимала, зачем
были нужны пять адвокатов из двух стран, чтобы опубликовать одну книгу.
Вместо переговоров с издателями о литературной стороне дела я прошла через
неприятную процедуру с адвокатами. Мне хотелось остаться одной с моими
мыслями.
Но я оказалась теперь в их руках на долгое время, и оно было впереди -
публикация книги, интервью и выступления, публикация отрывков из книги в
газетах и журналах... Вся моя личная почта шла через фирму Гринбаума, и ее
служащие отказывали множеству людей, желавших видеть меня. Мне даже были
отведены комна-


43

ты в личных резиденциях адвокатов, хотя мне так хотелось остановиться в
гостинице в Нью-Йорке и быть независимой и одной.
Я устала от всего этого и желала только отдыха и уединения. Меня
положили, точно в коробочку, и я даже не могла шевельнуть пальцем без их
согласия.
Вскоре, после приезда в Нью-Йорк в апреле 1967 года мои адвокаты
учредили два фонда: один благотворительный, другой - лично мой. Но все те же
самые адвокаты назначили самих себя попечителями обоих фондов. Невозможно
было бы изобрести лучшую систему, чтобы полнее парализовать человека. Даже
деньги на мои собственные покупки я должна была просить у них, потому что
они были помещены на счет фирмы "Гринбаум, Вольф и Эрнст", мое имя не
упоминалось в тех первоначальных вкладах, сделках и прочих документах.
Неудивительно, что Эдди Гринбаума называли "разносторонним адвокатом". Его
уже давно нет в живых; но я все еще никак не могу вернуть себе копирайт на