"Жоржи Амаду. Пастыри ночи" - читать интересную книгу автора

Капрал не скрывал своей точки зрения на игру и неоднократно
провозглашал кратко и недвусмысленно сформулированные концепции. Их
было две: "Кто не умеет играть, тому и не везет" и "Если ты ставишь,
ты либо выиграешь, либо проиграешь". И когда возникали сомнения и
споры, он мягко и спокойно излагал свои принципы. Мартин был не из
тех, кто выходит из себя по малейшему поводу, он был человеком
воспитанным, воспитанным настолько, что его обходительность нередко
претила его друзьям, не привыкшим к разным церемониям. Он не любил
ссориться, и, чтобы разозлить его, нужно было оскорбить его воинскую
честь. Когда-то Мартин действительно был капралом и с тех пор свято
соблюдал свой долг по отношению к "славной армии" - впрочем, он
сводился лишь к соблюдению чести мундира, которую Мартин ревниво
оберегал. Так, он не терпел некоторых оскорблений, потому что, по его
мнению, они затрагивали не только его лично, но и всю воинскую,
корпорацию, от солдат до генералов. Он был убежден, что тот, кто
оскорбляет его, оскорбляет армию. Впрочем, подобная точка зрения, как
известно, характерна для генералов и полковников, а это роднит Капрала
Мартина со столь избранным обществом.
Компания Капрала особенно веселилась, если вдруг появлялся
какой-нибудь вспыльчивый субъект, новичок в этих краях, не
представлявший, с кем имеет дело, и не знакомый с военным прошлым
Мартина. Капрал долго сохранял выдержку, не выходил из рамок,
предписанных хорошим тоном. И новичок, обманутый его мягким голосом,
его вежливостью, принимал воспитанность Мартина за трусость, начинал
горячиться и переходил к оскорблениям:
- Правду говорят, свяжешься с мошенником, так...
Капрал отвечал спокойно:
- Знаешь что, братец? Катись-ка ты к такой-то матери...
Мартин не давал партнеру опомниться, делал короткий жест, и
новичок растягивался на земле. Мартин был признанным мастером
капоэйры, мало чем уступающим прославленным Керидо до Деусу, Жувеналу,
Траире, Пастинье. Глаз радовался, когда воскресными вечерами он
выступал на площади Позорного Столба или на Дороге Свободы, уступив
просьбам поклонников или желая повеселить какую-нибудь смуглянку. На
одном из таких представлений знатная дама из Сан-Паулу, приехавшая в
Баию, влюбилась в Капрала и наделала глупостей. Мартин в совершенстве
владел ангольской игрушкой*. (* Ангольский нож с выбрасывающимся от
нажатия кнопки обоюдоострым лезвием.)
Без дыхания, с вытаращенными глазами падал партнер, возмущавшийся
игрой Капрала, и многим из них доводилось любоваться, как блестит на
солнце его знаменитый нож, прозванный "Раймундой" в честь ревнивой
негритянки, которая попыталась отомстить сопернице, отбившей у нее
Мартина.
Эта самая Раймунда, чье имя теперь носил принадлежавший ей прежде
острый, как бритва, нож, была воинственной почитательницей Янсан.
Получив неопровержимые доказательства близких отношений между Капралом
и горничной Котиньей, она заявила как-то на гафиэйре, что терпеть не
может рогов, что такой женщине, как она, не идет это ветвистое
украшение, от которого у нее болит голова, да и ее покровительница
Янсан не одобряет подобное. Она выпила несколько бокалов пива и