"И.С.Андреева, А.В.Гулыга. Шопенгауэр " - читать интересную книгу автора

систематичности, быть может, вследствие его незамкнутости.

Однако некоторые современные исследователи настаивают на том, что его
философия благодаря отчетливости, последовательности аргументации и
упорядоченности представляет собой именно систему, а сам он является
"систематическим мыслителем" (102. С. 2). Нападки на создателей систем
выражались в личностном неприятии исторического оптимизма их авторов и
определялись преимущественным интересом Шопенгауэра к антропологическим
проблемам, что объективно побуждало его стать к ним в оппозицию.


8

Несмотря на то что единственным предметом его интересов и его учения
был человек - конкретный, эмпирический, реально действующий, погруженный в
юдоль собственного физического и духовного несовершенства, неблагоприятных
внешних обстоятельств и страха перед смертным уделом, - структура его
учения выступает как система, обнимающая мир и указывающая на место
человека в этом мире. Шопенгауэровские устремления гуманистичны; его
беспокоит проблема человеческого счастья, он хочет научить людей, как стать
счастливыми, но видит недостижимость этой цели: в отличие от современников,
его взгляд на мир и человека в нем пессимистичен.

Все свое внимание Шопенгауэр сосредоточивал на иррациональных, слепых
силах человека и мира, но стремился их объяснять, оставаясь исключительно
на почве рационализма. Это был "самый рациональный философ
иррационального", писал о нем Томас Манн. Рационализм - господствующая
традиция западноевропейского философствования, но не единственная. Со
времен Древней Греции многие мыслители сохраняли потребность в
иррациональном. Чувствуя что-то вне разума, они стремились освободиться от
пресса разумности. Но и философское откровение, и вера в сверхрациональное
парадоксальным образом имели рационалистический характер. Шопенгауэр не был
исключением, но он вернул в философию эмоциональную сферу.

Шопенгауэр считал себя посторонним на этом карнавале жизни, но в то же
время пытался дать ответ на вопросы, которые, как он полагал, были
животрепещущими, однако не поддаются решению здесь и теперь и обречены
оставаться нерешенными из-за мании величия человечества. Три глубоких
симптома этой мании видел Шопенгауэр задолго до того, как они были осознаны
людьми: 1) космологический, когда человек предстает как венец творения, а
между тем Земля - лишь один из бесчисленных шариков в бесконечном
пространстве, на котором существует плеснеподобный налет живых и думающих
существ; 2) биологический, когда человек предстает как венец природы
благодаря своему разуму, но является всего-навсего животным, интеллект
которого призван лишь компенсировать дефицит инстинкта и недостаточную
органическую приспособленность к условиям обитания; 3) психологический
симптом, который выражается в иллюзии, что наше сознательное Я является
господином в собственном доме.

Шопенгауэр не оставил собственного жизнеописания (имеется всего четыре