"М.Андронов. Один (Отрывки из документальной повести) " - читать интересную книгу автора

Среди офицеров я встречал и матерых шпионов, побывавших в советском
тылу. Слушая их похвальбу, я запоминал сказанное. Ни пленные, ни
администрация не знали, что я владею немецким языком, а между тем пребывание
в офицерских палатах помогало мне шлифовать знание языка, пополнять лексику,
в скором времени я стал четко различать диалекты.
Жизнь в немецком госпитале шла своим чередом, и мы - сорок пять
пленных - продолжали тянуть свою тяжелую лямку. Теперь Коля-ленинградец по
совету Цвинтарного при разгрузке на вокзале эшелонов с ранеными забирал у
мертвых немцев оружие и, возвращаясь в госпиталь, складывал его в огромный
ящик для бинтов и мусора, стоящий во дворе. Это оружие маляр "дядя Коля" -
подпольщик Филипп Демьянович Скрыпник - тайно вывозил с территории госпиталя
и прятал в городе в укромном месте, как говорится, на черный день. Таким
образом в городе у нас образовывался склад оружия, которое собирались
использовать после побега. Бойко занимался разработкой плана наших будущих
действий. Я во всем помогал Цвинтариому и Бойко и по их совету еще
пристальнее присматривался и прислушивался ко всему, что происходило вокруг
нас, и прежде всего в офицерских палатах.

Однажды, в воскресенье (когда главный хирург Отто Шрам обычно обхода не
делал и операций не производил), перед самым концом своего рабочего дня,
сидел я на кровати майора-австрийца и помогал ему (он был без рук) играть в
карты. Вдруг в палату ворвался санитар Пауль.
- Шеф! - крикнул он и обеими руками схватился за голову. В его глазах я
прочитал смертельный страх.
Для пояснения этого критического момента надо добавить, что заходил я в
офицерские палаты без разрешения госпитального начальства. Это Пауль сам, на
свой страх и риск, облегчая себе жизнь, посылал меня туда, а согласно
служебному положению мое рабочее место было только в уборной. Встреча с
главным хирургом в офицерской палате грозила мне страшной карой. Это был
изверг и палач, расстрелявший наших пятерых пленных в городе Александрии.
Недолго думая, я ринулся под кровать майора и притаился, ибо другого
выхода у меня просто не было. Пауля как ветром сдуло. В палату со всей своем
свитой вошел Отто Шрам.
Со стороны картина выглядела довольно смешной. Все офицеры ехидно
улыбались.
- Чему же это вы улыбаетесь? - спросил главный хирург.
Палата молчала.
- Я повторяю, - сказал строго Шрам, - почему всем вам так смешно?
И тут после мучительной паузы, когда моя жизнь висела на волоске,
майор, как бы извиняясь, произнес:
- Нам здесь один смешной анекдот рассказали, господин полковник...
- А-а, анекдот, - протянул главный хирург, - тогда ясно. - И подошел к
кровати, где умирал румынский генерал.
Генерал бредил.
- Он сегодня умрет, спасти его нельзя, господа, - и с этими словами
Шрам удалился из палаты.
Я выбрался из-под кровати и под одобрительные возгласы офицеров (для
них это было просто развлечение) быстро ретировался. Надо сказать, что
раненые недолюбливали главного хирурга за его вздорный характер и заносчивую
манеру говорить и, очевидно, поэтому не выдали меня. Пауль сильно