"Габриэле д'Аннунцио. Перевозчик " - читать интересную книгу автора

нее все время стоял звон. Хозяйка спросила:
- Вы хотите переправиться на тот берег?
Донна Лаура неопределенно качнула головой, одурманенная вихрем красных
кругов, возникавших на сетчатке ее глаз.
- Лука Марино перевозит людей и скот с одного берега на другой. У него
есть лодка и паром, - продолжала хозяйка. - А если хочешь вброд, надо идти
до Прецци. Он уже тридцать лет перевозчиком! Ему-то уж можно довериться,
синьора.
Донна Лаура слушала, с трудом стараясь сосредоточиться. Но, получив
такие сведения о сыне, она растерялась, она не могла ничего понять.
- Лука не здешний, - продолжала толстуха, увлеченная своей врожденной
болтливостью. - Его воспитали Марино, у них не было своих детей. А какой-то
господин, тоже не здешний, дал приданое его жене. Теперь он хорошо живет.
Работает. Есть у него, правда, один недостаток - выпивает.
Женщина говорила и это и еще другое совершенно просто, - в том, что
Лука неизвестно чей сын, она не усматривала ничего дурного.
- Прощайте, прощайте, - сказала наконец донна Лаура: ей показалось, что
сил у нее прибавилось. - Спасибо, добрая женщина.
Она сунула одному из ребят монету и вышла на свет.
- Вон по той дорожке! - крикнула за ее спиной хозяйка, указывая
направление.
Донна Лаура пошла по дорожке. Вокруг царило безмолвие и в тишине этой
беспрерывно трещали цикады. Из сухой земли выступали местами группы
искривленных суковатых масличных деревьев. Слева сверкала река.
- Э-эй, Ла-Мартина-а-а! - раздался вдали, на реке, чей-то зов.
Этот неожиданный звук человеческого голоса заставил старуху вздрогнуть
всем телом. Она посмотрела вдаль. По реке плыла лодка, еле заметная сквозь
лучистую дымку, за ней, еще дальше белел парус другой лодки. В первой
виднелись какие-то животные, может быть - лошади.
- Э-эй, Ла-Мартина-а-а! - снова позвал тот же голос.
Расстояние между барками уменьшалось. На этом месте была мель, где
лодочникам приходилось туго, когда они шли с тяжелым грузом.
Остановившись под маслиной и прислонившись к ее стволу, донна Лаура
следила взглядом за всем происходящим. Сердце у нее билось так сильно, что
ей казалось - удары его отдаются далеко по всей округе. Шелест ветвей, пение
цикад, сверкание струй - все это вызывало в ней смятение, смешивалось в ее
сознании каким-то безумным хаосом. Медленный прилив крови к мозгу под
воздействием солнечных лучей придавал всему окружающему розоватую окраску,
все начинало кружиться перед ее глазами.
Дойдя до излучины, обе лодки скрылись из виду. Тогда донна Лаура снова
двинулась в путь, пошатываясь как пьяная. Вскоре она увидела несколько
домиков, словно сбившихся в кучку в огражденном месте вроде двора. В одном
углу, спасаясь от полуденного солнца, спали человек шесть-семь нищих: сквозь
лохмотья виднелись их воспаленные тела в пятнах от накожных болезней; их
обезображенные лица скованы были сном тяжелым, как у скота. Одни спали
ничком, уткнув лицо в сплетенные кольцом руки, другие лежали на спине, с
раскинутыми руками, в позе распятого Христа. Туча мух, жужжа, кружилась над
этими жалкими телами, густо и деловито, словно над навозной кучей. Из-за
притворенных дверей доносился стук ткацких станков.
Донна Лаура прошла через площадку перед домиками. От звука ее шагов