"Габриэле д'Аннунцио. Перевозчик " - читать интересную книгу автора

шагами, дошла до решетки, обвитой цветами и зеленью. Остановилась,
оглянулась и открыла калитку. Перед нею под полуденным солнцем расстилались
безлюдные поля. Вдали четко вырисовывались на синеве неба белые дома Пенти,
колокольня, купол церкви, несколько пиний. Река, извилистая, сверкающая,
струилась по долине, подходя к самым домам.
Донна Лаура подумала: "Он там". Ее материнское сердце трепетало.
Возбужденная этой мыслью, она снова зашагала, глядя прямо перед собой и не
обращая внимания ни на то, что глазам было больно от солнца, ни на жару.
Дальше по дороге начались деревья, тощие тополя, в которых звонко трещали
цикады. Две босоногие женщины с корзинами на головах шли ей навстречу.
- Не знаете ли, где дом Луки Марино? - спросила старая дама, охваченная
неудержимой потребностью произнести это имя свободно, громким голосом.
Женщины остановились и взглянули на нее с удивлением.
Одна из них просто ответила: Мы не из Пенти.
Разочарованная донна Лаура пошла дальше, уже начиная ощущать усталость
во всем своем бедном старом теле. Перед глазами ее, которые резал и слепил
яркий солнечный свет, возникали и расплывались в воздухе какие-то красные
пятна. От начинающегося легкого головокружения путались мысли.
Пенти было уже совсем близко. Показались первые домишки, обсаженные
подсолнечниками. У одного порога расселась чудовищно толстая женщина с
детской головенкой над мощным туловищем, кроткими глазами, ровными белыми
зубами и ясной улыбкой.
- Куда это вы, синьора? - спросила женщина с простодушным любопытством.
Донна Лаура подошла ближе. Лицо у нее покраснело, дыхание стало
прерывистым. Силы оставляли ее.
- Боже мой! О боже мой! - простонала она, сжимая ладонями виски. - О
боже мой!
- Отдохните, синьора, - сказала женщина, гостеприимно предлагая ей
войти.
Домик был низкий и темный, в нем стоял тот особый запах, который всегда
бывает в помещениях, где скученно живут много людей. Трое или четверо голых
ребят с животами тоже раздутыми, словно от водянки, ползали по полу на
четвереньках, что-то бормоча и инстинктивно таща в рот все попадавшееся им
под руку.
Донна Лаура сидела и собиралась с силами, а толстуха беспрерывно
болтала, держа на руках пятого ребенка: лицо его было все в темных струпьях,
но среди них сияли большие глаза, синие, чистые, как два чудесных цветка.
Донна Лаура спросила:
- Где дом Луки Марино?
Хозяйка указала на красноватый домик в конце деревни, у самой реки,
окруженный высокими тополями, словно колоннадой.
- Вот он. А что вам там нужно?
Старая дама подалась вперед, чтобы взглянуть на дом.
Глазам ее было больно от яркого солнца, и она беспрерывно моргала, но
все же несколько минут смотрела, не меняя положения, не отвечая ни слова,
едва переводя дыхание от наплыва материнских чувств. В этом-то доме и живет
ее сын! И внезапно ей привиделась далекая комната, деревня в Провансе, люди,
предметы; все это предстало перед нею, словно озаренное вспышкой молнии,
отчетливо и резко. Она снова опустилась на стул, безмолвная, растерянная, в
каком-то физическом отупении, может быть просто от зноя и света. В ушах у