"Сергей Антонов. Васька " - читать интересную книгу автора

Лицо ее стало покрываться крупными каплями пота так быстро, что Гоша
испугался. Далеко наверху, в забое, припадочно заколотил отбойный молоток.
- Нет. Не скажу, - вздохнула она. - Гадина я подколодная, вот и все.
Ступай.
Гоша улыбнулся и протянул:
- А я, кажется, кое-что понимаю.
- Вот и ладно. Понимаешь и ступай.
- Про трех лошадей правда? Она невесело усмехнулась.
- Какая это правда? Правда пострашней. Отступись, добром тебе говорю.
Ступай.
На щеках ее замерцали херувимовы ямочки. И Гошу осенило: как же он
умудрился забыть про фотографию? С фотографии надо было начинать. Самый
надежный способ задобрить девицу - направить на нее объектив. И снимок
получится уникальный: ударница метро в мокрой штормовке, с производственной
мушкой над губой, в подземной штольне, возле коппелевской вагонетки. Такая
фотография - сама наполовину очерк.
- Я ухожу, Рита, - сказал он. - Но на прощанье у меня к тебе просьба.
Одна-единственная.
- Какая еще?
- Пустяковая. Мне нужна твоя фотография.
- Где я ее возьму? У меня нету.
- А я сниму. Я...
- Да вы что, смеетесь? Осип! - крикнула она резко. - Готов, что ли?
- Чего вы к ней прилепились? - заговорил, подойдя, Осип. - Чего она вам
может сказать? Ничего не может. Она по-городскому и говорить не умеет.
- Мне ничего не надо, - объяснил Гоша. - Мне бы только фотографию.
- Кого? Васьки? - удивился Осип. - Да кто такую харю напечатает?
- Разве это ваша забота?
- Верно. Забота не наша. Пару пива поставишь - сымем.
- Осип, - крикнула Чугуева тревожно. - Ты что там?
- Пойди-ка сюда.
Она подошла.
- Встань тут.
Она не двинулась.
- Кому касается? - Осип повысил голос.

- Пусть Мери... - безнадежно возразила она. - Мери завсегда снимают. И
в "Ударник Метростроя" сымали, и на доску...
- А им тебя надо, а не Мери, - протянул Осип ржавым голосом. - Прими
позу и прибери сама себя немного попрекраснее.
Она не двигалась. Он повернул ее к свету, заломил штормовку и отстегнул
левой рукой пуговицу ворота. Из-под брезентовой робы блеснула то ли
подвеска, то ли брошь грубого чекана.
- Так сойдет? - Осип полюбовался сбоку делами рук своих.
- Сойдет! - отозвался Гоша из-под темного покрывала. - Только лицо
больно кислое.
- А ну смейся, - приказал Осип.
Она засмеялась.
Гоша сделал две вспышки, замотал кассеты в черную тряпку, собрал
аппарат и условился по поводу пары пива.