"Сергей Антонов. Васька " - читать интересную книгу автора

мокро. Чугуева заливала ему в рот жестяную воду.
- Ну чего? - спросила она брюзгливо-ласково. - Отошел, плимутрок? Эва
зашелся. Угорел?
- Аппарат... - пробормотал Гоша.
- Нужен мне твой аппарат. Вон он, на гвозде. А ну-ка садись. Сидишь?
- Сижу.
- Вот и ладно.
- Что это такое со мной, не пойму, - засмущался Гоша. - Воздуха не
хватает, что ли?
- Не жравши ты, вот что. Ись хочешь?
Гоша застенчиво улыбнулся.
- Обожди, - Чугуева добыла из комбинезона сайку с маком, оторвала
половину. - Кусай быстрей, пока Осипа нет.
Гоша стал глотать и давиться. А Чугуева глядела на него скорбным,
тысячелетиями отработанным бабьим взглядом.
- У тебя мать хоть есть? - спросила она.
- Померла.
- Кто за тобой ходит-то?
- Тетя была, мамина сестра. Теперь никого нет.
Чугуева слушала внимательно. Неровное носатое лицо ее светилось
сочувствием. Внимательно смотрели сине-зеленые, как зеркальное ребро, глаза,
и случайная капелька цемента, застывшая над верхней губой, красила ее не
хуже, чем обдуманная мушка очаровательной Помпадур. Особенно милыми были
ямочки, возникавшие на мягких щеках, когда она собиралась, но не решалась
еще улыбнуться.
- Я тебя задерживаю, - пробормотал Гоша. - Прости. Я сейчас.
Почуяв в его голосе нежность, она рассердилась:
- Ладно, собирайся! Тоже мне плимутрок. Чего вас в газете, не кормят,
что ли?
- Да я не газетчик, Рита. В газету я не писал никогда. Пишу стихи, а их
не берут. И не берут не потому, что плохие, а потому, что я не такой, как
все. А вот как про тебя писать, знаю.
- Это как же?
- Сейчас скажу. Надо показать, как крестьянин волей революции
превращается в рабочего. А воля революции беспощадна. Когда она переделывает
человека, у него хрустят кости. Моя тема, понимаешь? Трагедийная тема. А ты
не хочешь помочь.
- Заругают?
- Не то слово. Я праздничный номер сорвал.
- Вот грех-то! - Она поглядела на него озадаченно. - А ты перетерпи.
Про железных быков знаешь, другое всякое, чего тебе про меня писать?
- Одно другому не мешает.
- А я говорю, не надо про меня. Отступись. - Она таинственно
оглянулась. - Недостойная я.
- Что ты, Рита! Ты первая ударница в бригаде!
- Ударница, а недостойная. Отступись.
- Да почему?
- Окаянная я, проклятая... Ясно?
- Далеко не ясно.
- Ясней тебе пояснить? Ну, ладно...