"Лайза Аппиньянези. Память и желание, Книга 2 " - читать интересную книгу автора

мешали ей лгать уверенно и с апломбом, не краснея от стыда. К этому девочку
вынуждала жизненная необходимость. Например, учительницу ей удалось провести
без малейшего труда. Завтра, вероятно, снова придется врать - таков
разработанный план. Все свои действия Катрин тщательнейшим образом продумала
заранее. Да, она сбежала из дома и не намерена туда возвращаться.
У кассы на вокзале девочка выстояла очередь и ровным, уверенным голосом
сказала, что ей нужен билет до Бостона. Кассирша посмотрела на нее с
некоторым сомнением, но Катрин, не обращая на нее ни малейшего внимания,
достала из портфеля кошелек и отсчитала необходимую сумму.
- Что-то ты далековато одна собралась, - сказала кассирша.
Катрин посмотрела на нее холодными серыми глазами:
- Меня ждут родители, - спокойно ответила она. - Они встречают меня на
вокзале.
Кассирша все еще сомневалась, но задавать дальнейшие вопросы не
осмелилась. В свои 13 лет Катрин умела держать себя так, что в ее
присутствии взрослые терялись.
Высокая, с горделивой осанкой, она всегда держалась уверенно и не по
возрасту серьезно. Со временем эта девочка обещала превратиться в настоящую
красавицу, но сама она об этом пока не догадывалась. Несмотря на внешнюю
самоуверенность, внутренне Катрин постоянно пребывала в смятении. За
последние месяцы она пришла к убеждению, что должна немедленно бежать из
дома - иначе произойдет нечто ужасное. Катрин не смогла бы точно сказать,
чего именно она боится. Тем не менее предчувствие опасности не оставляло ее
ни на минуту. Стоило ей вернуться домой, в дом красного кирпича в Ист-Сайде,
как ощущение опасности охватывало ее с новой силой. Это ощущение многократно
усиливалось всякий раз, когда девочка чувствовала на себе ненавидящий взгляд
матери.
Когда поезд отошел от перрона, Катрин вздохнула с облегчением и
опустилась на мягкое сидение. Первый этап плана удался на славу.
Сколько раз пыталась она рассказать отцу о своих страхах. Но папочка,
готовый часами разговаривать с ней о школе или играть в шахматы, лишь
похлопывал дочь по плечу и отделывался общими словами. Так происходило
всякий раз, когда Катрин пыталась вызвать его на откровенную беседу. "У
твоей матери небольшая депрессия, это пройдет", - говорил он. Или: "Ни о чем
не беспокойся, Кэт, скоро все образуется". Ничего, теперь ему придется
отнестись к ней серьезно. Он поймет, что она не фантазировала. Хотя поймет
ли? Катрин нервно заерзала в кресле. В последнее время отец стал таким
рассеянным, он слишком занят своей работой, писанием научных трудов,
моральной ответственностью, которую возлагают на него обязанности эксперта.
Катрин не очень понимала рассуждения отца о нравственном долге
врача-психоаналитика. Но дома он бывал все реже и реже - то научные
симпозиумы, то конференции, то еще что-нибудь. Катрин оставалась всецело во
власти матери.
Девочка поплотнее укуталась в пальто. Лучше начать думать о чем-нибудь
более приятном. Например, о горах, которые были видны из окна вагона. Горы
такие красивые! Катрин порылась в портфеле. Она почти не взяла с собой
вещей - лишь две смены нижнего белья, чулки, зубную щетку, две книги. Ничего
не поделаешь, иначе ее сборы могли бы показаться подозрительными. Катрин
раскрыла книгу, оттуда выскользнула фотография, которую она обычно
использовала в качестве закладки. На снимке был запечатлен один из самых