"Татьяна Апраксина. Цена Рассвета" - читать интересную книгу авторапервом, втором и третьем, в Университете ходили страшные слухи. Некоторые
однокашники спускались туда, но о целях посещений рассказывали шепотом. С Фархадом этими секретами никто не делился. Впрочем, он твердо знал, что форма студента Университета и золотая татуировка между бровей - вполне надежная защита от любых посягательств низкорожденных и лишенных положения. Фархад поразмыслил еще минуту и вошел в кабину, которая двигалась вниз, на первый уровень. Первое, что удивило его, когда подъемник остановился - темнота. Если на третьем уровне кто-то просто выковырнул из контактов обязательную в комплекте лампу, служившую источником ультрафиолета, то здесь на посадочной площадке и вовсе царила тьма кромешная. Выход с посадочной площадки бледно светился в пяти шагах справа, из чего юноша сделал вывод, что и в коридорах первого уровня с освещением не все слава Ману. Следующим поводом для изумления оказалась сырость. Не успел он сойти с платформы, как ему уже капнуло на голову. Стены были покрыты конденсатом. Вмятины и выбоины на металлических пластинах пола заполнены мутной водой. Фархад впервые в жизни увидел лужи, о которых доселе только читал, и глубоко изумился. Должно быть, здесь слишком редко пользовались моющими машинами. "Если пользовались вообще", - подумал он чуть позже, созерцая не только воду, но и дурно пахнущую пленку жира на стенах. Парень осторожно прошел вперед по коридору, стараясь дышать не слишком глубоко. Увиденное его ошеломило. Узкий коридор привел к огромному залу. По его боковым стенам в три этажа шли дверные проемы, из которых дверями был прикрыт один из пяти, не больше. К ним вели узкие лестницы без перил, кое-где огороженные самодельными загородками из веревок, коробок и прочего красовались четыре ряда водонаборных колонок. Вокруг них толпились полуголые мужчины и женщины в мешкообразных уличных одеяниях. Вместо положенного обычаем серого цвета здесь эти балахоны были всех мыслимых расцветок, и, судя по лоскутной пестроте и разнице в фактуре тканей, шились из того, что попадалось под руку. Женщины ведрами носили воду в свои клетушки, мужчины собирались кучками, у многих в руках были одноразовые пластиковые бутылки с напитками. Запах пойла и перегара наводил на мысли о том, что напитки не проходили обязательной сертификации, а выгонялись нелегально из каких-то продуктов. О подобном Фархад не раз слышал от отца, который любил рассказывать забавные и назидательные истории о низкорожденных, способных употребить для "улета" все, что угодно - клей, технические жидкости, перебродившую питательную массу... Отец и его коллеги считали, что это дурной обычай, внедренный вольнинскими диверсантами. Фархад посмотрел на площадь и усомнился в этом. Какой вольнинский диверсант, дитя теплой зеленой планеты, выжил бы в этом подземном грязном кошмаре? Пить, нюхать, намазывать на себя все, что позволит забыть, где находишься, забыться - идея, которая могла родиться только здесь, в лужах, чаду подгорелой пищи и вони немытых тел. Видимо, все эти люди провинились перед Маном, за что и были ввергнуты в подобное отчаяние и убожество. Фархад постоял у входа, потом пересек зал, стараясь не соприкасаться с местными жителями. Это была задача не из легких. В тесноте его несколько раз задели, к счастью, не по голым рукам или лицу, а по бедрам и предплечьям, |
|
|