"Луи Арагон. Шекспир в иеблирашках (рассказ)" - читать интересную книгу автора

ничего особенного. И потом, как предлог это, по-моему, недостаточно.
Спустя некоторое время я встретил ее в "Пам-Пам" у Оперы с молодчиком,
похожим на мясника, она обернулась и подмигнула мне, указывая на него,
словно хотела сказать: "Ну, понял?" Да уж, у этого были лапищи так лапищи.
Кажется, он крупный писатель, издается у Жюльяра. Итак, серия
продолжалась... не буду описывать вам все детали, тем более что вскоре
появилась эта Ивонн.
Я эмигрировал в VII округ, к военным'[' Вокруг Марсова поля, в VII
округе Парижа, многие улицы названы в честь ичвестных военачальников].
Снимать понедельно было дороговато, а мои карманные деньги, сами
понимаете, того... Странное дело. папа вовсе не скупердяи, ну. может,
немного, так сказать, прижимист, но как бы для профилактики, понимаете, у
него свои представления в этой области: не следует.
мол, давать молодым людям слишком много, а не то они привыкнут, ну,
вроде как не надо зимой слишком кутаться, надо закаляться. Нужда, говорил
папаша, жизни учит. Но порой он смягчался, в особенности когда я говорил
ему, что у меня деньги текут как песок сквозь пальцы, так что привыкнуть я
все рав но не успею. Он же почти решился выложить мне моЕ"ету на "веспу",
и я тратил большую часть времени, свободного от лекций, на то, чтоб
листать всякие там каталоги и сравнивать проспекты. И вот. пока я был
погружен в это заня7ие. Ивонн бесцеремонно открыла "Виндзорских кумушек" и
обнаружила достаточно красноречивое письмо мадам Симпсон. которое не было
датировано, и она пристала ко мне в ярости, что ;"то еще за Клотильда.
Пришлось рассказать ей о мадам Симпсон, чтоб она успокоилась, но она так
мне и не поверила, хотя я честью поклялся, что не наставлял рога дядюшке
английской королевы.
О чем это я? Ах да. тут как раз газеты-поскольку морской змей уже
поднадоел-напустились на молодежь, и тебе то, и тебе другое, пьянки,
сексуальная распущенность, аморалка, игорные автоматы, стриптиз, всего не
упомнишь, короче, они настолько запудрили всем мозги, что на ребят
пятнадцати-шестнадцати лет стали косо смотреть на улице, пошли разговоры о
"черных куртках", о том, что два или три парня якобы резали девчонок на
куски, а виноваты во всем родители, поскольку дают ребятам слишком много
денег; взяли интервью у одной-двух матерей, а те несли такое, что просто
уши вянут, и это стало общим местом.
Вот папа и написал мне, чтобы я подтянул ремень потуже и не рассчитывал
на "весну", а не то потом, когда меня гильотинируют, на него всех собак
станут вешать. Я в себя не мог прийти от изумления, что умный человек
клюнул на такой крючок, и имел неосторожность показать письмо Ивонн. Не
прошло и сорока восьми часов, как она сумела отыскать себе пижона с
"весной", и они с таким тарахтеньем носились вдвоем взад-вперед между
улицей Сезара Франка и площадью Камбронна. что мне опротивел этот квартал,
и я нашел себе халупу подальше, в XV округе.
Поскольку я был один. я открыл Шекспира и напал на "Короля Лира"; если
хотите знать, мне здорово пришлись по душе девочки этого старого зануды. Я
тоже обдумывал, как поступить, если закалки ради старик срежет мне
субсидии. Пока что я послал письмо в "Франс-суар", где отлаял фрайера,
который специализировался на детской преступности. Хорошо проработанное
письмо с несколькими цитатами из Шекспира, чтоб сделать вид, будто я делаю
вид: ну а Генрих V в первой части, а Фальстаф и вся их шайка-лейка, это