"Михаил Ардов. Прописные истины" - читать интересную книгу автораидет, как тут хулится Пресвятая Богородица!
И самый конец тем не менее великолепен: "Чистейшей прелести чистейший образец!" Это звучит как невольно вырвавшийся богословский приговор всему светскому искусству в его попытках изображать духовное. Пушкин - поэзия его и судьба - вообще непостижимая нравственная загадка. Вот, например, одесский период. Опальный поэт напропалую волочится за графиней Воронцовой, ест, пьет в доме обманываемого мужа, намеревается погостить еще и в крымском его имении и при всем том сочиняет на графа колкие и двусмысленные эпиграммы... А русское образованное общество полтораста лет поэтом в подобной ситуации восхищается, ему же и сострадает, а Воронцова ругательски ругает... Да что там образованное общество! Сколько христиан, да и каких христиан, даже святительским саном облеченных, Пушкина не только оправдывают, но и дифирамбы ему поют, едва ли акафисты не слагают... Причину этого откровенно высказал один из главных христианских "апологетов" Пушкина - Преосвященный Антоний (Храповицкий) в своем слове перед панихидой о Пушкине, произнесенном еще в 1899 году. "Все литературные, философские и политические лагери стараются привлечь к себе имя Пушкина. С какой настойчивостью представители различных учений стараются найти в его сочинениях или, по крайней мере, в частных письмах какую-нибудь хотя маленькую оговорку в их пользу. Им кажется, что их убеждения, научные или общественные, сделаются как бы правдивее и (Архиепископ Антоний, Полн. собр. соч., СПб, 1911, т. 1, стр. 383.) Владыка Антоний и прочие многочисленные "пушкинисты" из числа христиан с дотошностью выуживают из целого океана всяческого вольнодумства и фривольностей "маленькие оговорки" поэта, которые можно истолковать в пользу Церкви, и вполне при этом уподобляются крыловскому персонажу, посетителю кунсткамеры, не замечая таких "слонов", как приведенный выше сонет, как "Рыцарь бедный" или чудовищно кощунственная поэма, даже и наименование которой я не смею здесь начертать. И все, разумеется, в один голос превозносят "Отцов-пустынников". Стихи, спору нет, хороши. Но не следует им придавать особенного биографического значения, ведь Пушкин - искуснейший имитатор. Это его качество подметил еще Ф. М. Достоевский, когда в знаменитой своей речи говорил о поразительной способности поэта "перевоплощаться вполне... в древнего английского религиозного сектатора", а "рядом... религиозные же страницы из Корана... разве тут не мусульманин, разве это не самый дух Корана и меч его..." Тому, кто так легко передает чувства "древнего сектатора" и "мусульманина", ничего не стоит вообразить себя и сирийским "отцом-пустынником" XIV века. Поделюсь теперь и неким собственным своим наблюдением. Речь пойдет о стихотворении "Бесы" ("Мчатся тучи, вьются тучи..."). Там возница говорит седоку: Хоть убей, следа не видно, Сбились мы Что делать нам! В поле бес нас водит, видно, |
|
|