"Дионисий Ареопагит. О божественных именах" - читать интересную книгу автора

восприятию, по мере сил каждого, Божия образа - появляется множество богов,
представляется и говорят, что имеет место разделение и многократное
умножение единого Бога, но Он от этого ничуть не менее Начало-Бог и
Сверх-Бог, сверхсущественно единый Бог, неделимый среди делимого, единый Сам
с Собой, со множеством не смешивающийся и неумножаемый.
Это сверхъестественно уразумев, общий наш и наставника руководитель к
божественному светоподанию, великий в божественном, "свет мира", вдохновенно
говорит в своих божественных писаниях следующее: "Ибо, хотя и есть так
называемые боги, или на небе, или на земле, так как есть много богов и
господ много; но у нас один Бог Отец, из Которого все, и мы для Него, и один
Господь Иисус Христос, Которым все, и мы Им" (/ Кор. 8, 5-6). Ибо единства
господствуют над божественными разделениями и преобладают, и объединенное не
страдает при неотрывном от Единого объединяющем разделении.
Эти общие и соединенные разделения или благолепные исхождения во-вне
всецелой божественности мы постараемся по мере сил воспеть, руководствуясь
божественными именами, которые являют ее в Речениях, - прежде, как уже
сказано, отдав себе отчет в том, что все благотворящие божественные имена,
применяемые к богоначальным ипостасям, следует воспринимать как относящиеся
ко всей богоначальной целостности без изъятий.


Глава третья
В ЧЕМ ЗАКЛЮЧАЕТСЯ СИЛА МОЛИТВЫ, О БЛАЖЕННОМ ИЕРОФЕЕ, О БЛАГОГОВЕНИИ И О
БОГОСЛОВСКОМ СОЧИНЕНИИ

1. Сначала рассмотрим, пожалуй, всесовершенное изъяснительное
благонаименование всех Божиих исхож-дений, призвав благоначальную и
сверхблагую Троицу, проясняющую все Свои в высшей степени благие промыслы.
Ибо первым делом к Ней как к Благоначалию подобает нам молитвами возводить
себя, и по мере приближения к Ней просвещаться всеблагими дарованиями,
окружающими Ее. Она присутствует ведь во всем, но не все присутствует в Ней.
И когда мы призываем Ее всечистыми молитвами, незамутненным умом,
приверженностью к божественному соединению, тогда и мы в Ней присутствуем.
Ибо Она пребывает не в каком-либо месте, чтобы в чем-то отсутствовать или
переходить от одних вещей к другим. Но и сказать, что Она пребывает во всем
сущем, недостаточно, чтобы выразить Ее все превышающую и все объемлющую
беспредельность.
Устремим же себя молитвами, чтобы взойти в высочайшую высь к
божественным и благим лучам, как бы постоянно перехватывая руками ярко
светящуюся, свисающую с неба и достигающую досюда цепь и думая, что мы
притягиваем к себе ее, на деле же не ее, пребывающую и вверху и внизу,
стягивая вниз, но поднимая к высочайшим сияниям многосветлых лучей себя. Или
как бы находясь в корабле, схватившись за канаты, прикрепленные к некой
скале и протянутые нам, чтобы мы причалили, мы бы притягивали к себе не
скалу, а на деле самих себя и корабль - к скале. Как и напротив, если бы
кто-то, находящийся в корабле, оттолкнул лежащий на берегу камень, он ничего
не причинил бы неподвижному камню, но себя самого удалил бы от него, и чем
сильнее толкнул бы его, тем сильнее оттолкнул бы от него себя. Почему и
подобает всякое дело, а особенно богословие, начинать молитвой, - не для
того, чтобы вездесущую и нигде не сущую Силу привлечь к себе, но чтобы Ей