"Аристотель. Метафизика" - читать интересную книгу автора

рассуждений (ибо если такое неделимое прибавлять, оно, правда, не увеличит,
но умножит), то спрашивается, как из одного такого единого или нескольких
получится величина? Предполагать это - все равно что утверждать, что линия
состоит из точек.
А если и держаться такого взгляда, что число, как некоторые полагают,
возникло из самого-по-себе-единого и чего-то другого не-единого, то все же
необходимо выяснить, почему и каким образом возникшее из них будет то
числом, то величиной, раз не-единое было неравенством и имело [в обоих
случаях] одну и ту же природу. Ибо остается неясным, как могли бы величины
возникнуть, с одной стороны, из единого и указанного неравенства, с другой -
из какого-то числа и этого неравенства.

ГЛАВА ПЯТАЯ

С этим связан вопрос, есть ли числа, [геометрические] тела, плоскости и
точки некоторого рода сущности или нет. Если они не сущности, от нас
ускользает, что же такое сущее и каковы сущности вещей. В самом деле,
состояния, движения, отношения, расположения и соотношения не означают,
по-видимому, сущности чего бы то ни было: ведь все они сказываются о
каком-то предмете (hypokeimenon), и ни одно из них не есть определенное
нечто. А если взять то, что скорее всего можно бы считать сущностью - воду,
землю, огонь и воздух, из которых состоят сложные тела,-то тепло, холод и
тому подобное суть их состояния, а не сущности, в то время как одно лишь
тело, испытывающее эти состояния, пребывает как нечто сущее и как некоторая
сущность. Однако же тело есть сущность в меньшей мере, нежели плоскость,
плоскость - в меньшей мере, нежели линия, а линия - в меньшей мере, чем
единица и точка. Ибо они придают телу определенность, и они, видимо, могут
существовать без тела, тогда как тело без них существовать не может.
Поэтому, в то время как большинство людей и более ранние философы считали
сущностью и сущим тело, а все остальное - его состояниями, а потому и
[установленные ими] начала тел-началами всего существующего, философы более
поздние и признанные более мудрыми, чем первые, считали началами числа.
Таким образом, как мы уже сказали, если числа и геометрические величины не
сущность, то вообще ничто не сущность и не сущее, ибо не подобает называть
сущими их привходящие свойства.
Но с другой стороны, если признать линии и точки сущностью в большей
мере, чем тела, а между тем мы не видим, к каким телам эти линии и точки
могли бы относиться (ведь в чувственно воспринимаемых телах они находиться
не могут), то, можно сказать, вообще не существует никакой сущности. Далее,
очевидно, что все они суть деления тела или в ширину, или в глубину, или в
длину. Кроме того, в том, что имеет объем, ни одна фигура не содержится
больше, чем другая; поэтому, если и в камне не содержится [изображение]
Гермеса, то и половина куба не содержится в кубе как нечто отграниченное, а
следовательно, не содержится в нем и плоскость, ибо если бы в нем
заключалась какая бы то ни была плоскость, то также и та, которая
отграничивает половину куба; то же можно сказать и о Ливии, я о точке, и о
единице. Поэтому если, с одной стороны, тело есть в наибольшей мере
сущность, а с другой - в большей мере, чем тело,-плоскость, линия и точка,
хотя они и не действительно сущее (me esti) и не какие-то сущности, то от
нас ускользает, что же такое сущее и какова сущность вещей.