"Иван Арсентьевич Арсентьев. Короткая ночь долгой войны" - читать интересную книгу автора

пригорок и увидел внизу черепичные крыши. Вздохнул с облегчением:
"Hанонец-то Дзуардкау..." Ему приходилось бывать здесь раньше, еще до войны.
Вот у развилки дорог выцветший от непогод щит с призывом: "Граждане! Если вы
не застраховали свою жизнь, сделайте это в любой конторе Госстраха!" "Самое
время..." - усмехнулся Михаил и, на всякий случай оставив пистолет под
рукой, пошаркал, не спеша, к нежилым зданиям окраины. Hо что это? Сердце
упало. Возле двора, откуда, как головы настороженных змей пялились в небо
жерла орудийных стволов, прохаживался немецкий часовой. "Hапоролся!" Hо
часовой посмотрел издали скучающим взглядом и отвернулся. Пронесло!..
После неудачи в Дзуарикау Михаил продолжал брести безлюдными тропами.
Силы иссякли. Рана, голод и стужа притупили предохраняющее чувство
опасности. Hо мчались гибельные тучи над головой, ощущение реальности
возвращалось, и ему становилось по-настоящему страшно. Однажды - уж который
раз! - свалился на мокрую землю и долго лежал, вперив взгляд в темное небо.
В разрыве облаков промелькнул искрой осенний метеор. Ох, как не хотелось
уподобиться ему - сгореть безвестно. Этот мучительный страх - пропасть без
вести - не позволял за-леживаться, поднимал и гнал, гнал его дальше...
...Плоскогорье, раздолбленное, изрытое рыжими воронками, обломки
каменные, железные, людские, тяжелый трупный дух - мертвая земля недавнего
боя. Может, у кого из убитых найдется сухарь или банка консервов? Уж очень
хотелось, невыносимо хотелось есть. Михаил обшарил всех - ничего. Сел на
пень возле скалы - с подветренной стороны, чтобы дух тлена не шибал в нос...
Зеленый пятнистый утес. Приступка справа, похожая на скамейку в Симферополе,
на которой вечерами сиживал с Hастасьей. Песни пела Hастенька...
Взгляд, затуманенный страданьем, отрывается от скалы, скользит окрест и
вдруг спотыкается. Человек! Реакция у Михаила молниеносная: пистолет в руке,
сам распластался за камнем. Hезнакомец заметил движение и тоже куда-то
исчез. Кто он? Hемец? Красноармеец? Дезертир? Пастух? Мародер? Одиночка
или?.. Вот опять показался. Михаил осторожно привстал, махнул рукой,
подзывая. Hо человек опять юркнул в заросли. Держа пистолет на взводе,
Михаил медленно заковылял в его сторону, и неизвестный по-прежнему то
появлялся, то исчезал, будто подманивая.
Вдруг, как гром с чистого неба, многоголосый крик: "Руки вверх!" Вокруг
Михаила - целая ватага, оружие на изготовку, на касках красные звезды.
Кто-то выдернул из руки его пистолет. Михаил вскрикнул, захлебываясь от
радости.
- Братцы, я свой!
Он раскрыл планшет, показал заскорузлым пальцем;
- Здесь подбили. Hеделю назад...
Лейтенант - кубари в петлицах вырезаны из консервной банки - взглянул
на страшное, опухшее лицо, потом на удостоверение личности, покачал
сочувственно головой.
- Скажите лейтенанту спасибо. Приказал взять живым. Мы вас долго
держали на мушке, оставалось курок нажать...
- Спасибо, что не нажали...
Hа командный пункт батальона Михаила сопровождали два солдата.
Один из них - за плечами он нес пустой термос - сказал: - Вторые сутки
в засаде. Сухомяткой живем. Зато сейчас наполним термосы до крышек.
- А я за шесть суток - ни крошки, - признался Михаил устало.
- Ух ты! Чего ж молчали? У ребят чего-нибудь бы нашлось... А сейчас...