"Леонид Ашкинази. Единственный мужчина у нас в правительстве - Голда" - читать интересную книгу автора

ей из Америки деньги. Вот как Голда комментирует это. "Шамай принял решение
жены с любовным участием - и, может быть, это лучше всего характеризует и
Шейну, и их брак". Ситуация, как иногда говорят, неоднозначная. С любовным
участием отпустить жену с двумя детьми (10 лет и 3 года) жить в палатке?
Описывая отъезд, Голда Меир упоминает об огорчении родителей ("отец, сильный
человек, умевший переносить боль, стоял и плакал... мама... казалась такой
маленькой, такой ушедшей в себя..." и констатирует, что американская глава
ее жизни окончилась и что из Америки она увезла в Палестину "понимание, что
значит для человека свобода, осознание возможностей, какие предоставляет
индивидууму истинная демократия, и вечную тоску по красоте американского
сельского пейзажа".
В те времена любое путешествие было целой эпопеей. Это сейчас мы
садимся в самолет, кушаем два раза и вылезаем из самолета. Пароход, на
котором плыла Голда и вся их компания, чуть было не развалился. Правда, и
самолеты иногда разваливаются, но вот чего в самолетах не бывает - это бунта
среди экипажа. Капитан заковал бунтовщиков в кандалы... и т. д. Неделя от
Нью-Йорка до Бостона (ныне автобус проходит это расстояние за четыре часа),
полторы недели стоянка, недельный ремонт на Азорских островах, брат капитана
"впал в буйное сумасшествие", один пассажир умер, капитан то ли застрелился,
то ли его убили. Недельная стоянка в Неаполе, встреча с группой энтузиастов
из Литвы, которые уже два раза добирались до Палестины и которых оттуда
высылали. "Мне они напоминали людей типа Бен-Цви и Бен-Гуриона, хотя и были
гораздо моложе. Какими опытными и твердыми они были по сравнению с нами,
какими уверенными в себе казались! В Европе они работали на учебных фермах,
основанных сионистами... они, собиравшиеся ехать как палубные пассажиры, не
желали иметь с нами ничего общего". Голда, как она пишет "не могла оторвать
от них глаз: именно такими как они, я хотела, я мечтала быть - суровой,
решительной, беззаветно преданной делу". Ее решительности, ее преданности ей
самой было мало! Может быть, это одно из свойств настоящего лидера - уметь
требовать не только от других, но и от себя?
Голда уговорила своих спутников переселиться из кают на палубу, и тогда
литовские сионисты признали их за своих и даже вместе пели на иврите и идиш,
а потом танцевали хору. В Александрии Голда впервые увидела ближний Восток,
причем, как она пишет, с самой худшей его стороны. Она ошибается - с самой
грязной, да, но вовсе не с самой худшей. Поезд до Эль-Кантары, пересадка,
поезд до Яфо. На пересадке - тупые и ленивые (восток!) эмиграционные
чиновники. Наконец, она увидела сквозь грязное окно поезда большую и не
слишком красивую деревню. Это и был Тель-Авив.
"Он - пишет в своих воспоминаниях Голда Меир - был на пути к тому,
чтобы стать самым юным городом мира и гордостью ишува". Его население
составляло около 15 тысяч человек. После попытки устроить еврейский погром,
которую предприняли арабы в 1921 году, в город хлынули беженцы из Яфо
(будущей Яффы), и к этому моменту некоторые из них еще жили в палатках.
Население состояло из "третьей Алии" (страны исхода - Литва, Польша, Россия)
и "старого ишува". Городу было всего около 12 лет, и британские власти
только что разрешили построить водопровод. Тюрьмы не было, но была полиция -
25 человек. Главная улица называлась улицей имени Теодора Герцля,
транспортный парк состоял из автобусов и повозок, запряженных лошадьми; на
лошади ездил и мэр - Меир Дизенгоф. Что же касается культуры, там
находились: Ахад-ха-Ам, Хаим Нахман Бялик, одна театральная труппа. Песок,