"Айзек Азимов. Демон ростом в два сантиметра" - читать интересную книгу автора Я окинул взглядом различные участки этой дамы и пожалел, что мои
финансы не дают возможности позволить себе такую роскошь. До замужества она иногда допускала занятия искусством для искусства, но я чувствовал, что теперешнее положение благородной замужней дамы заставит ее тверже соблюдать профессиональный кодекс в подобных вопросах. Вы должны понять, что в те дни я был в лучшей форме, чем даже сейчас, в зрелые годы жизни, но и тогда, как сейчас, был незнаком с презренным металлом мира сего. Я спросил: - А что, если я его уговорю полюбить путешествия:? - О Боже, если бы кто-нибудь смог! - Допустим, я смогу. Могу я тогда рассчитывать на благодарность? Она на меня взглянула, вспоминая. - Джордж, - сказала она, - в тот день, когда он мне скажет, что мы едем4в Париж, мы с тобой едем в номера Осбюри-парка. Помнишь? Помнил ли я этот прибрежный кемпинг в Нью-Джерси? Мог ли я забыть эту сладостную боль в мышцах потом? Да у меня во всем теле (почти) не проходило окаменение еще и два дня спустя. Мы с Азазелом обсудили этот вопрос за пивом (мне - кружка, ему - капля). Он считал, что оно приятно стимулирует. Я осторожно сказал: - Азазел, а твоя магическая сила - она годится на то, чтобы сделать что-нибудь для моего удовольствия? Он на меня глянул с пьяной добротой: -- Да ты мне только скажи, чего ты хочешь. Скажи мне, чего ты хочешь. И я тебе покажу, правда ли у меня "руки пучком растут". Всем покажу! Когда-то он, поднабравшись политуры, настоянной на лимонных корочках признался мне, что однажды получил такое оскорбление в своем мире. Я капнул ему еще капельку пива и небрежно сказал: - Есть у меня один друг, который не любит путешествовать. Я думаю, что для твоего искусства нет ничего трудного в том, чтобы изменить его неприязнь на горячую тягу к путешествиям. Должен заметить, что удали в его голосе резко поубавилось. - Я имел в виду, - сказал он своим писклявым голосом со странным акцентом, - что ты попросишь чего-нибудь разумного - например, выпрямить эту уродливую картину на стене чистым усилием воли. Пока он говорил, картина сама по себе задвигалась и перекосилась на другую сторону. - А зачем это надо? - спросил я. Мне столько пришлось потратить сил, чтобы повесить мои картины с правильными отклонениями от этой казарменной прямолинейности. - Мне надо, чтобы ты создал дромоманию у Софокла Московитца, такую, которая заставит его путешествовать, и при необходимости - даже без жены. Последнее я добавил, сообразив, что присутствие Фифи в городе без Московитца создает дополнительные удобства. - Это не просто, - сказал Азазел. - Укоренившаяся нелюбовь к путешествиям может зависеть от каких-то пережитых в детстве событий. Для коррекции таких случаев приходится использовать самые тонкие методы мозговой инженерии. Я не говорю, что это невозможно, поскольку грубый разум твоей расы не так-то легко повредить, но надо, чтобы этого человека мне показали. Я должен идентифицировать его разум и изучить. |
|
|