"Айзек Азимов. Возьмите спичку" - читать интересную книгу автора

- Да, знаю. Формальдегид. Его больше, чем водорода. Вам понятно, что
это значит, Вил? Какой-то процесс вызвал скопление кислорода и углерода
настолько огромное, что оно поглотило весь водород в объеме, может быть,
нескольких световых лет. Я ни о чем таком прежде и не слыхивал и не
представляю, что это за процесс.
- На что вы намекаете, Штраус? Не хотите ли вы сказать, что это
единственное в своем роде облако и что только я по своей глупости мог
угодить в него?
- Не искажайте моих слов, Вил. Я выражаюсь достаточно ясно. Ничего
подобного вы ведь не слышали. Сейчас, Вил, все мы зависим от вас. Я не могу
вызвать помощь, потому что, не зная нашего местоположения, не представляю,
куда нацелить гиперлуч. А определить местоположение я не могу из-за
отсутствия звезд...
- Ну, а я не могу использовать термоядерную трубу. Так почему
же я виноват? Ведь и вы не можете сделать свое дело, почему же всегда
виноват термоядерщик? - кипятился Вильюкис. - Дело за вами, Штраус, за
вами. Скажите мне, куда вести корабль, чтобы отыскать водород. Скажите мне,
где кон чается это облако... Или ладно, черт с ним, с облаком! Скажите, где
кончается это гидроксильно-формальдегидное засилие.

- Я бы рад помочь вам, - сказал Штраус, - но в каждой пробе я нахожу
только гидроксил и формальдегид.
- С ними термоядерная реакция не пойдет.
- Я знаю.
- Вот, - бушевал Вильюкис, - видите, к чему приводит перестраховка!
Если бы термоядерщик мог сам принимать нужные решения, у нас была бы энергия
для двойного прыжка, и мы горя бы не знали.
Штраус понимал, что он имеет в виду. Речь шла о возможности делать
второй прыжок сразу вслед за первым. Но неопределенность, имевшая место при
одном прыжке, при двух возросла бы во много раз, тут никакой термоядерщик не
смог бы ничего поделать.
Было установлено строгое правило: между прыжками должны пройти сутки, а
лучше - три дня. За это время можно подготовиться к следующему прыжку.
Чтобы данное правило не нарушали, запас энергии дозировался с таким
расчетом, чтобы его хватало лишь на один прыжок. Затем надо было снова
собрать ковшами газ, сконденсировать его, накопить энергию и запустить
термоядерные двигатели. На все это, как правило, требовалось не меньше
суток.
- Сколько у вас осталось энергии, Вил? - спросил Штраус.
- Вот столечко, - Вильюкис на четверть дюйма развел большой и
указательный пальцы.
- Скверно, - заметил Штраус. Расход энергии фиксировался и мог быть
проконтролирован, но термоядерщики все же умудрялись создавать некоторый
запас. И Штраус спросил:
- Вы уверены, что это все? Если запустить аварийные генераторы,
выключить освещение...
- Да. И вентиляцию, и все бытовые приборы, и арматуру гидропоники.
Знаю, знаю. Я уже прикидывал. Все равно не выйдет. Этот ваш дурацкий запрет
делать двойной прыжок...
Штраус опять сдержался. Он знал, да и все знали, что в действительности