"Виктор Астафьев. Так хочется жить (про войну)" - читать интересную книгу автора

тут, сдуру одержав техническую победу, надумал покинуть пожарную стоянку и
двинуть машину задом во двор. А уж если дура-удача пойдет, так уж пойдет!
Выехал Коляша во двор, машину остановил, но мотор не заглушил и от ликования
души, сложив руки рупором, как заорет: "Кто из девяносто второй? Домой
поехали. Смеркается уж..."
Это была картина! Это было кино! По городу Бердичеву, облепив красную
машину, ехало воинство и под гармошку выдавало: "Три танкиста выпили по
триста, а начальник целых восемьсот!.."
Так под гармошку, с дружными песнями въехали в расположение, на батареи
ворвались и там уже получили по заслугам сполна. Переполошенное начальство,
между прочим, тоже выпившее, повыскакивало из всех хат и пошло, пошло чинить
расправу. Кого из гуляк под арест, кого глотки орудий с мылом мыть, кого -
землю копать, кому и по морде.
Коляша Хахалин оказался в свежевыкопанном за сараем ровике, устланном
по дну соломой. Называлось это гауптвахтой. Хозяин ровика, то есть человек,
копавший его, оказался не кто иной, как Пеклеван Тихонов, он же приставлен
был охранять ровик с лежащим на его дне нарушителем дисциплины. Пеклеван
осудительно качал головой, ругал Коляшу, мол, вечно он, как не знаю кто,-
нарушат и фокусничат да выкаблучиватся. Коляша достал из военных брюк шкалик
со спиртом, на запивку дал часовому флягу пива. Хозяин ровика, он же
постовой,- человек деревенский, сговорчивый. Выпив шкалик спирта и закрепив
его пивом, тоненько запел: "И в Божьем храме средь молитвы любовна-ай
встренулся наш взгляд..." - Пеклеван страдал непревзойденной сибирской
жалостью и обожал переживательные песни. Нелегко ему было держать под
арестом своего дружка, страдальца фронтового. Он спустился в ровик к
арестованному, обнял его братски, и они так вот, в обнимку, проспали до
самого утра.
Рано утром пиво погнало Коляшу в кусты. Он, значит, стоит, поливает
украинскую землю, перед ним, кустами толсто заваленное, пламенеет что-то.
Отогнул Коляша кусты - под ними красный бак и неподалеку, в ста или двухстах
метрах, стоит свежекрашеная машина с зеленым, только что сколоченным и
свинченным кузовом.
Так Коляша Хахалин сотворил на фронте свое самое полезное дело, за
которое медаль ему не дали, но и не ругали. Командир дивизиона, начальник
штаба дивизиона, майор Фефелов и прочее начальство делали вид, будто ничего
особенного на свете и в их части не произошло. А раз так, то и Коляша делал
вид, что ничего особенного не произошло. И думал с облегчением, что было это
в последний раз, когда он сел за руль. Да и Пеклеван Тихонов, как всегда к
разу и к месту, товарищеское внушение ему сделал: "Не вздумай на
ворованной-то машине ишшо кататься - это, как у конокрада, либо на голову
аркан, либо в острог запрут".
Сказано уже - нет клятвы крепче, чем в огне и на воде. Но все же
пришлось Коляше сесть за руль. Еще раз. Зато уж воистину в последний раз!
Но прежде, чем это случится, Коляша Хахалин сотворит еще один боевой
поступок. Там же, под Бердичевом - вот ведь какой памятный город оказался!
Сотни городов с войском прошел Коляша, тыщи деревень, Бердичеву же выпало
быть большим и очень серьезным перевалом в его жизни. Позднее он узнает, что
в Бердичеве венчался французский писатель Бальзак, и нисколько не удивится
тому и дознаваться не станет, как это занесло туда француза. Бердичев в
понимании Коляши Хахалина еще тот город, в нем могут и должны постоянно