"Виктор Астафьев. Ночь космонавта" - читать интересную книгу автора

и вспомнил - это тот самый человек, которого он увидел давно-давно:
он делал с ним что-то, шарясь у ворота скафандра. Человек, сидевший
на чурбаке возле костра, встрепенулся, заметив, что космонавт
шевельнул головой, выплюнул цигарку в костер и широко развел
скособоченный рот, обметанный рыжеватой с проседью щетиной.
- Ну, здравствуй, Алек Митрич! Добро пожаловать, как говорится,
на родную землю!
- Здравствуйте! - отчего-то растерянно ответил космонавт и
вспомнил - это ведь первое слово, произнесенное им на Земле
по-настоящему вслух! Хорошее слово! Его всегда произносит человек
человеку, желая добра и здоровья. Замечательное какое слово! Он
натужился, чтобы повторить его, но человек, поднявшись с чурбака,
замахал на него руками:
- Лежи, лежи! Я буду пока докладать, а потом уж ты. Значит,
так, - уже врастяжку, степенно продолжал он. - Зовут меня Захаром
Куприяновичем. Лесник я. И жахнулся ты, паря, на моем участке. С
небеси и прямиком ко мне в гости! Стало быть, мне повезло. А тебе -
не знаю. Иду это я по лесу. Рубили на моем участке визиры летом
вербованные бродяги, по-всякому рубили, больше тяп-ляп... Иду это я,
ругаюсь на всю тайгу, глядь: а ко мне самовар с неба падает! Ну, я
было рукавицу снял и по старинке: "Свят-свят!.." Да вспомнил, что по
радио утресь объявили: сегодня мол, наш космонавт должен
приземлиться, и смекнул: "Эге-е-е-е! Это ж Алек Митрич жалует! И
правильно! - грю себе. - Всякие космонавты были, везде садились, а в
Сибире почто-то нету? Беляев с Леоновым вон в Перьмской лес сели, а
наша Сибирь поширше, поприметней ихнего лесу..."
- Так я в Сибири?!
- В Сибире, в Сибире, - подтвердил лесник и удивился. - А ты
разве не знаешь?
Олег Дмитриевич удрученно помотал головой.
- Вот те раз! А я думал, тебе все известно и все на твоих
автоматах прописано? - Лесник во время разговора не сидел без дела.
Он шелушил кедровую шишку, выуженную из огня и, ровно расщелкивая
напополам орешки, откладывал зерна на рукавицу, брошенную на снег. Но
тут он перестал щелкать орехи и уже обеспокоенно спросил: - Алек
Митрич, выходит, твои товаришшы не знают - где ты есть и живой ли?
Космонавт нахмурился:
- Не знают.
Захар Куприянович по-бабьи хлопнул себя руками:
- А, язвило бы тебя! Сижу-рассиживаю, табачок курю, вот, думаю,
прилетят твои свяшшыки на винтолете, и я тебя им в целости передам...
Ах, дурак сивый, ах, дурак!.. Чего же делать-то? - Большой этот
человек в собачьих унтах огляделся беспомощно по сторонам, как бы
спрашивая у молча сомкнувшейся кедровой и пихтовой тайги совета.
Олег Дмитриевич приподнялся и, переждав легкое головокружение,
указал леснику на полушубок:
- Прежде всего оденьтесь, потом уж будем думать, что нам делать.
- Сиди уж, коли бес попутал и ко мне на голову сверзил! - махнул
рукой Захар Куприянович и бесцеремонно, как на маленького, натянул на
космонавта полушубок, после чего поднял рукавицу с ядрышками орехов и