"Виктор Авдеев. Моя одиссея (рассказы) " - читать интересную книгу автора

кусок хлеба.
Ужин на меня получили в изолятор, а когда стемнело, санкомовцы
предложили мне у них и переночевать. Они переселили больного в дальний угол,
сдвинули четыре койки, мы улеглись. Спать никому не хотелось. Я, как некогда
в интернате, стал пересказывать им майн-ридовский роман. Из моих уст с ревом
вылетал тайфун и прыгали леопарды; отряд индейцев, одухотворенный моими
словами, размахивая лассо, носился на полудиких мустангах по техасской
прерии и скальпировал жестоких янки.
Санкомовцы были поражены и наперебой давали мне потянуть от своей
папироски: заснули мы в обнимку.
- А нравишься ты мне, Витек, - утром сказал мне Колдыба Хе-хе-хе. -
Знаешь что? Оставайся у нас в изоляторе. Надо ж кому-то этих паразитов
лечить! - Он с презрением показал на единственного больного, скорчившегося
под одеялом. - Разве мы можем втроем справиться с такой оравой? Я нынче же
поговорю с доктором. Не возражаете, братва?
Санкомовцы не возражали, а кучерявый, бровастый Пашка Резников, слывший
местным поэтом, сочинил по этому поводу экспромт:

Перебирайся смело к нам,
Делить все будем пополам.

Он дружески обнял меня за плечи и предложил занять соседнюю койку. У
Пашки где-то в Донбассе жила мать, но он не поладил с отчимом и убежал из
дому.
После завтрака в изолятор зашел доктор. Когда он осмотрел больного,
Колдыба показал ему на меня.
- Вот тут, Яков Львович, паренек один подходящий нашелся. Верно,
хлопцы? Рвется, понимаете, в санкомовцы, хе-хе-хе. У него папаша был фершел.
И, между прочим, рисует здорово. Вот поглядите на тетрадочке запорожца.
Хотим обставить картинками весь изолятор.
Доктор был приземистый, с отвисшей толстой нижней губой; он прятал
большой мягкий живот под халатом с сальными пятнами и всегда имел про запас
добродушную усмешку.
- Рисует? - переспросил он. - Это особенно важно для больных. Скажи,
дружок, а тебе... хоть немного знакомо санитарное дело?
Я весь поднатужился.
- А как же? Папа мой был фельдшер, и... у нас в доме всегда йод стоял.
Потом пиявок мы сами ловили в пруду. Смотря, конечно, какая болезнь, а то и
пиявок не надо, а человека просто режут. Специально есть такие ножики,
пинцеты называются, вы, наверно, знаете. Потом вот термометр еще существует
в медицине. Это с самого начала измеряют больного...
Я старался вспомнить все, что видел в новочеркасской больнице, когда
мальчишкой лежал в тифозном отделении.
- Это все более или менее верно, - перебил доктор. - Ну, а сигнатурки
читать умеешь? Лекарства не будешь путать?
- Понятно, сумею. Я даже и французский шифр знаю.
Доктор сделал удивленные глаза и развел толстыми короткопалыми руками.
- Раз ты такой ученый да еще и рисовать мастер - кандидатура для нас
самая подходящая. Только не кури казенную вату. Договорились? А вместо
французского шифра постарайся изучить латинский шрифт. Ладно? С нас и этого