"Олег Авраменко, Тимур Литовченко. Власть молнии (первая книга цикла о Карсидаре) [F]" - читать интересную книгу автора

служить намеком на возможную принадлежность этого субъекта к тайному
сословию мастеров, были длинные, рассыпавшиеся по плечам грязные
пепельно-серые волосы, повязанные довольно засаленной лентой, некогда
сочно-зеленого цвета. А именно этот цвет был излюбленым у приверженцев
вольной профессии. Впрочем, что за глупости. Мало ли какой дурак
повяжет свою тупую башку зеленой лентой.
И уж во всяком случае, рожа трактирщика не внушала Карсидару ни
малейшей симпатии - двойной подбородок, прищуренные глазки, елейная
улыбочка... Ничего себе кандидат в спутники! Плюнуть на такого пузана
и то противно.
- Ну вот, уже открыл. И чего было ломиться? Думаю, господин
запросто мог бы дверь высадить, не подоспей я вовремя.
Теперь, когда их не разделяла никакая преграда, Карсидар ясно
почувствовал, что у трактирщика довольно зычный голос. Он лишь умерял
его силу да вовсю пытался подпустить в разговоре вежливо-угодливую
интонацию, но если бы крикнул...
"И вот представь, нас услышали! Прямо не верится. Между нами было
лаутов сорок, никак не меньше, лес кругом, а таки докричался. Без
старого Пема мы бы ни за что не выкрутились. И то сказать, здоров он
вопить! Глотка прямо луженая. Перед тем как кричать, он велел нам
отъехать, но и после этого у нас целый день в ушах звенело".
Вот и еще одна примета Пеменхата налицо. По крайней мере, если
Ромгурф ничего не напутал и не приврал... Тем более надо разобраться.
Тем более.
- Сам виноват, милейший, - ответил Карсидар на завуалированный
упрек трактирщика, сдобренный комплиментом силе ударов его ноги. -
Чего ты так долго возился, не отпирал? Я тут едва корни не пустил. Вот
была бы картина: дерево у самого твоего порога! А?!
Трактирщик угодливо засмеялся, хотя шутка была довольно глупой,
свидетельствующей о недалеком уме благородного посетителя, который
изволил сравнить себя с деревом. Это же все равно что назвать самого
себя неотесанным чурбаном! Тем не менее хихикал толстяк с видом
заправского подлизы.
- А потому не отпирал, что не ждали мы никого, - сказал он
наконец. - Ярмарка в Торренкуле еще нескоро, какие же сейчас люди в
этой глухомани?
- Как это какие?! - возмутился Карсидар, в то же время не
переставая исподтишка рассматривать трактирщика. - Как это какие люди?
А я кто же по-твоему?
- Благородный посетитель, - трактирщик слегка поклонился.
- Ну так и принимай гостя! Долго ты еще будешь держать меня на
дворе, скотина?
Карсидар держался в разговоре с трактирщиком нагловато, а тут и
вовсе грубо оскорбил его. Однако толстяк, похоже, ни капли не
обиделся. Во всяком случае, он никак не выразил возмущения, а лишь
повторил поклон и пробасил:
- О да, конечно. Разумеется, проходите. Добро пожаловать, всегда
вам рады - и сегодня, и в любой другой день. Мы тут все вместе обедали
на кухне. По-свойски, так сказать, по-домашнему, а поскольку кухня
далеко, то я и не услышал сразу стук. Так что не гневайтесь на старину