"Анатолий Азольский. Афанасий (Производственный роман) " - читать интересную книгу автора

кадров о славном прошлом дорогого Афанасия Сергеевича... Он попозировал
затем перед своими рыбами, разрешил лично Карасину покормить нежных созданий
с чудными латинскими наименованиями, и выразил уверенность, что они,
Проскурин и Карасин, сработаются, что все заявки цехов будут неукоснительно
выполняться и по вине электриков на заводе не случится ни одной аварии, ни
единого происшествия.
Спустя несколько дней он нанес визит, утром заглянул на подстанцию - и
через десять минут вылетел вон, невесомой пушинкой взметнулся на пятый этаж,
заперся в кабинете, где написал заявление об уходе по собственному желанию и
покинул завод сразу после финального гудка, имея в кармане трудовую книжку и
какие-то деньги, доставшиеся ему при расчете. Сменный энергетик Белкин
напрасно рвался в его кабинет, чтоб доложить о заступлении на смену. Еще
более напрасными оказались позднее поиски причин, по которым величавый утес,
каким считали главного энергетика все друзья и недруги его, безмолвно
скрылся под водой. При последнем спектакле, то есть при его утреннем визите
на подстанцию, никто не присутствовал, стены имеют, конечно, уши, но и те
ничего не услышали бы из-за шума генераторов постоянного тока; дежурный по
ЦРП видел со своего места только входящего главного энергетика, а о чем он
говорил с Карасиным в проходе между рядами ячеек КРУ, - неизвестно, как и
то, какую тему избрал мыслитель с пятого этажа для сокровенной беседы с
подчиненным. Погадали электрики, посудачили и успокоились, потому что
скоропостижно сбежавший мерзавец заложил в энергохозяйство порядки, которые
нельзя было отменять и которым надо было следовать почти автоматически,
аварий иначе не избежать, себе дороже станет, если похерить все для общей
пользы сделанное позорно сбежавшим гадом. По утвержденным месячным планам
субботы всем электрикам отводились на отдых, зато уж по воскресеньям, когда
можно завод обесточивать, весь отдел дружно наваливался на регламентные
работы, формуляр на каждый высоковольтный двигатель пополнялся пометками о
произведенных ремонтах. С бегством главного энергетика и в ожидании скорого
прихода на его место нового человека, коллектив сплотился, с еще большей
настойчивостью начал отыскивать судьбоносные причины исчезновения гнусняка,
уже начав связывать изгнание его с прошлым человека, обвинившего Ленина в
ненависти к электромонтерам, отчего все беды на Руси и произошли. Что-то
прояснилось в памяти дежурного ЦРП, вспомнились ему кое-какие уловленные в
шуме фразы, но полную картину столкновения дал опрос бывших лагерников
середины и конца 50-х годов. После смерти Сталина их, поделенных на "воров"
и "сук", стали теснить "мужики", сторонники общегражданских, советских норм
поведения; они-то, "мужики", и пошли войной на бешено сопротивлявшихся
паханов уголовного мира. Карасин, без сомнения, не раз сиживал в общих
камерах и не раз наблюдал, как встречает паханов раболепствующая шваль
рангом много ниже. А она, шваль эта, в знак подчинения новому хозяину камеры
обычно бросала ему под ноги чистое белое полотенце, а тот долго, со вкусом и
со смаком вытирал о него ноги, тем самым принимая на себя бремя правления.
Если это так, то нетрудно представить, что случилось на подстанции в
последний день марта 1965 года, за кого принял Карасин пришедшего главного
энергетика с его привычкой вытирать ноги о рифленый коврик, хоть процедура
эта чем-то и напоминала понтийпилатовское умывание рук. Не обошлось,
догадались, без хватания за грудки, карманы джентльменствующего начальника
были безжалостно вывернуты, а там обнаружились и спички обгорелые, и
притоптанные сигаретные окурки, и ветошь, то есть все то, что припрятывалось