"Трецца Адзопарди. Укрытие " - читать интересную книгу автора

Когда я возвращаюсь, мама сидит у огня. В мою сторону она даже не
смотрит. Мне хочется спросить ее обо всем. И о том, что будет с
лавочкой мистера Эванса, и о снимке из "Криминальных новостей", и
почему она взяла мой альбом, и почему миссис Джексон всегда
рассматривает мою руку. Но по тому, как она сгорбилась на стуле,
уткнувшись лбом в каминную полку, я понимаю, что она плакала. Мама сует
носовой платок за обшлаг и смотрит, моргая, на цифры мистера Эванса.
Жулик и сволочь, говорит она и, скомкав записку, бросает ее в
огонь.

~ ~ ~

Я не единственная, кто не пошел сегодня в школу: Люка, Фрэн и Роза
ушли утром вместе, но Фрэн, зайдя в ворота, помахала Розе с Люкой рукой
и побежала по лужайке. Когда мистер Рис вышел на крыльцо и зазвонил в
звонок, она спряталась за оградой.
За школой проходит ветка железной дороги, которая делит наш район
на две части. Севернее - школа. Южнее - магазины, кафе и ряды
стандартных домов до самого порта. Мы живем на окраине города, а рядом
с портом, у солончаков, стоят задами друг к другу старые дома,
предназначенные на слом. Каждую неделю сносят по улице; все громче рев
самосвалов, за ночь дома, где еще недавно жили люди, становятся грудой
камней. И небо день ото дня становится шире.
Отец ждет не дождется, чтобы и наш дом снесли; ему не терпится
рассказать маме последние новости.
Мэри, сегодня займутся Помрой-стрит! Я видел, как они там ходили с
рулеткой. Мистер Мекис сказал, он получил пятьсот фунтов! Мэри, нам
выплатят компенсацию.
Мама не дает договорить, прижимает палец к его губам. Наш дом они не
уничтожат, словно предупреждает палец. Потому что она все время
мечтает, как раздастся стук в дверь, она откроет, а на пороге - Марина.
Сейчас Марине было бы тринадцать, но в маминых мыслях она так и
осталась восьмилетней девочкой, у которой вот-вот выпадет передний зуб,
а плащ под пояском сбился набок.
Фрэнки больше о Марине не думает. А вот мы - его постоянная
головная боль: поэтому он не спит ночами. Квартал меняется, и эти
перемены он понять не может. Начинается все с нескольких заколоченных
домов, с приятеля, машущего на прощание рукой из открытого кузова
грузовика, затем - драки с подрядчиками, на земле перед грузовиками
городского совета лежат в ряд дети, люди стоят кучками и смотрят, как
чугунный шар крушит их дома. И все кругом меняется: на пустыре
расположился цыганский табор, по улицам ходят банды парней, вооруженных
ручками швабр и цепями. Фрэнки слыхал, как они в "Бьюте" говорили "баб
своих в обиду не дадим", "всех цыган и даго - поганой метлой отсюда", и
это его пугает.
Он замечает то, чего прежде не было: мертвого щенка в сточной
канаве, мальчиков Джексонов, идущих с железными цепями вразвалочку по
улице; оранжевую пыль, уже въевшуюся в кожу ботинок. Молодые женщины
собираются на углу и продают барахло из оставленных домов: помятый