"Трецца Адзопарди. Укрытие " - читать интересную книгу автора И он принимается за работу: разбивает дверь на куски, орудует
молотком. Всё визжит и скрежещет; ему хочется орать в голос, выть что есть мочи - что угодно, лишь бы заглушить опустошенную тишину, ползущую из дома. Он поднимает дверь: та сторона, что лежала на траве, скользкая, по ней ползают мокрицы. Пила вгрызается в дерево - Фрэнки гонит тишину прочь. Он напевает песню без мелодии, голос рвется из нутра. Он колотит молотком до позднего вечера и не может остановиться. Выходит снова, хотя на ладонях вспухают багровые бугорки. Так и стучит в темноте. Что-нибудь да построится, думает он. На сооружение клетки уходит месяц. Он посадит в нее какую-нибудь живность. Купит кур или, например, кроликов. Для дочек. ~ Мама рассказывает мне эту историю каждый раз по-разному, но заканчивает всегда одним и тем же. На самом-то деле, Дол, он хотел распилить на куски меня. Как фокусник. Понимаешь, никак не мог такого вынести. Ревность! Вот что делает с человеком ревность, детка. Ей тогда и в голову не приходило - а если и приходило, то она это держала при себе, - что он делал это из-за нас, из-за того, что в ту зиму проиграл все. Он тогда решил исхитриться и вернуть удачу. ~ Кроликов мы любили. Но и они исчезли. Отец убил всех до одного - кого на еду, кого из спортивного интереса, кого вообще безо всякой причины. Он даже ставки ими делал; вытаскивал из куртки, швырял их мягкие тельца на прилавок в букмекерской конторе. Они были его валютой, и он потратил их всех - за исключением тех, которых уничтожила я. Это животный инстинкт. Так сказала мне мама, когда я ей это показала, отвела в сад и показала: крохотные комочки плоти, обрывки шерсти - все, что осталось от малышей. Я не могла понять, в чем виновата, чем их обидела: я так ими гордилась. Они были похожи на сахарных мышек, что продаются в кондитерских. Мама сказала, что крольчиха съела своих детенышей. А я зря их трогала - этого делать нельзя. Ты должна была вмешаться, сказала она. Мне было пять лет; тогда я впервые услышала это слово. Она так это сказала, будто это было убийство. шесть Ну, говори! Га-у-чии, произношу я, растягивая на последнем слоге губы. Для меня это не новое слово, я просто передразниваю маму. А теперь по буквам, говорит она, откусывает нитку, втыкает иголку в отворот блузки, сворачивает зашитую рубашку и кладет в стопку с неглаженым бельем. |
|
|