"Аркадий Бабченко. Аргун " - читать интересную книгу автора

на ходу, разбиваемся по подразделениям.
- Интересно, что случилось? - спрашивает Пинча, облокотившись на Гарика
и наматывая на ногу почерневшую портянку.
Пиночетовские портянки воняют просто нестерпимо. Даже Мутный и тот
воротит нос - а это что-нибудь да значит. Аркаша предлагает Пиноккио
соскабливать грязь со своих ног и продавать вместо гуталина, настолько она
черная. Мы долго ржем над его шуткой.
По строю разносится слух - командир полка привез медали, будут
награждать отличившихся. Медали - это хорошо, мы оживляемся. Каждому хочется
приехать домой при полном параде. В горах или в Грозном нам было наплевать
на это, мы хотели только одного - выжить, но теперь до мира рукой подать, и
всем нам хочется быть героями. Я толкаю локтем Леху, подмигиваю ему -
наверняка сегодня он повесит себе на грудь "Отвагу", к которой его дважды
представлял взводный еще в Грозном. Леха улыбается.
На середину плаца выносят стол, накрытый красной скатертью. На нем
раскладывают коробочки и орденские книжки. Коробочек много, должно хватить
на всех.
Начинает накрапывать дождь. Редкие капли стучат по книжечкам, оставляя
на них разводы. Два солдата берут стол, относят его поближе к стене, под
крышу, и ставят рядом с дыбой.
Пинча считает, что первое награждение могло бы быть более
торжественным. Он говорит, что полкан должен был заказать по такому случаю в
штабе группировки оркестр.
- Я по телевизору видел: когда медали вручают, обязательно оркестр
играет туш, - говорит он. - По-другому просто не бывает. Иначе и медали
вручать незачем. Весь смысл именно в оркестре.
- Ага. Может быть, ты хочешь, чтобы сам президент расцеловал тебя в
задницу?
- Было бы неплохо, - отвечает Пиночет. - Я вообще считаю, что каждому
здесь можно смело вешать медаль на грудь. Был в Чечне? Пожалуйста, дорогой
товарищ рядовой, получите "Боевые заслуги". Штурмовал Грозный? Вот вам
медаль "За отвагу". Ого, вас даже в горы занесло? Ну что ж, получите орден
Мужества.
- "Мужества" дают только раненым или погибшим, сам знаешь. Максимум, на
что ты можешь рассчитывать, это - "Боевые заслуги" первой степени.
- Тоже хорошо, - соглашается Пиночет. - Но тогда пускай будет туш.
- Знаешь, сколько полков в одной нашей группировке? - возражает ему
Гарик. - В каждый на награждение выезжать - никакого оркестра не хватит. И
потом, с чего ты взял, что у них вообще есть оркестр?
Мы спорим, есть ли в группировке свой оркестр. Пинча и Фикса считают,
что есть, как же тогда в Ханкале отмечали Двадцать третье февраля? Наверняка
было построение с торжественным маршем, а торжественного марша без оркестра
не бывает. Гарик и Леха говорят, что оркестра в Чечне нет. Но в общем-то все
согласны с Пинчей, нам и вправду хочется чего-то более торжественного.
- Как же провожать в последний путь генералов, если невзначай
кого-нибудь из них убьют? - выдвигает Пинча весомый аргумент.
- Генералов не убивают, - говорит Олег. - Вы слышали хоть про одного
убитого генерала? Они все в Москве сидят.
- Да? А Шаман? Он же здесь и по передовой мотается. Его запросто могут
подорвать на фугасе, - возражает Пиноккио. - А Булгаков? Он ведь с нами в