"Аркадий Бабченко. Дизелятник " - читать интересную книгу авторауеду. Сегодня же:
- Пиши, пиши. Так всем лучше будет. И тебе тоже. Пиши: Я, Бабченко Аркадий Аркадьевич, 1977 года рождения, старший сержант, от службы в армии не уклоняюсь и готов продолжить службу в любой точке России: /в любой/ точке России. Фразу про <любую точку> Клепа повторил дважды, сделав интонационное ударение на слове <любой>. Я написал все, что он хотел. Поставил подпись, дату. Протянул ему листок. Все, чем ты можешь теперь оперировать, - это лишь слова, обещания. Следователь рассматривается уже не как капитан с мизерной зарплатой, а как властелин судеб. Он аккуратно убрал листок в свой портфель. Мне как-то все стало безразлично. Навалились отупение, равнодушие к собственной жизни. Устал я выкарабкиваться из дерьма. Тюрьма так тюрьма. Хрен с вами. Сажайте. Камчатка так Камчатка - хрен с вами, везите. Дембель так дембель - хрен с вами, увольняйте. Губа так губа. Дизель так дизель. Мне уже как-то по фигу. Теперь я знаю, что и тот капитан, и комендант, и следователь на самом деле были лишь очередными витками судьбы, которая уводила меня от войны все дальше и дальше. Хотя сами они, в отличие от той женщины-врача, не желали мне никакого добра. Впрочем, зла не желали тоже. Я просто не был для них человеком. Всего лишь бумажкой. Номером дела. Просроченной справкой. И ей надо было дать нужный ход. О том, что за всеми этими справками стояли живые люди, что они решают человеческие судьбы, - об этом они даже и не думали, наверное. Но моя судьба решилась так, как решилась. Если бы капитан не был таким исполнительным, то уже через день я был бы в окопах. За те три месяца, которые я провел под следствием, война закончилась. И обратно в Моздок я больше уже не вернулся. Что сказать? Спасибо, товарищ капитан. То ли я вскакивал шустро, то ли еще что, но нового срока мне не накинули, и через две недели (с учетом выходных вышло 13 дней) перевели в некое подразделение-пересылку под названием Пункт сбора военнослужащих. ПСВ. Было в этом полку такое. Собирали там всякие отбросы военного общества. Дезертиров, лыжников, каличей. И решали - сажать их, демобилизовать или отправлять обратно. Создавался ПСВ специально под Чечню - люди бежали оттуда толпами, и командование объявило нечто вроде амнистии, придумав лазейку: если ты свинтил не от армии вообще, а от дедовщины и служить в принципе не отказываешься, то тебя не сажали, а переводили в другую часть. И теоретически каждый мог прийти на этот пункт и добровольно сдаться. Практически же ПСВ называли не иначе как <дизелятником>, потому что все, кто там содержался, были потенциальные дисбатовцы, <дизеля>. Из тех, кто был в первой Чечне, через дизелятник прошли многие. У каждого была своя история. Был там парень, который, отслужив уже свои два года, схлопотал за дедовщину еще четыре, - нарушил молодому позвоночник. Два из них он к тому времени отсидел, а оставшиеся два ему заменили армией. И получилось у него <ДМБ 1994-2000>. Это он так на стене комендатуры написал. Прикольный был парнишка - метр с кепкой и зубы пулей выбило. Если слишком сильно смеялся, челюсть вылетала. |
|
|