"Исаак Бабель. Одесские рассказы" - читать интересную книгу автора

золотой ободок с сигары. Король говорит мало, и он говорит вежливо. Кто
вникает в смысл немногих слов короля? По всей вероятности, зайду, или, по
всей вероятности, не зайду? Между да и нет лежат пять тысяч комиссионных. Не
считая двух коров, которых я держу для своей надобности, у меня девять ртов,
готовых есть. Кто дал мне право рисковать? После того, как бухгалтер из
"Справедливости" был у меня, не пошел ли он к Бунцельману? И Бунцельман, в
свою очередь, не побежал ли он к Коле Штифту, а Коля парень горячий до
невозможности. Слова короля каменной глыбой легли на том пути, по которому
рыскал голод, умноженный на девять голов. Говоря проще, я предупредил
Бунцельмана на полголоса. Он входил к Коле в ту минуту, когда я выходил от
Коли. Было жарко, и он вспотел. "Удержитесь, Бунцельман, сказал я ему, - вы
торопитесь напрасно, и вы потеете напрасно. Здесь я кушаю. Und damit
Punktum, как говорят немцы".
И был день пятый. И был день шестой. Суббота прошлась по молдаванским
улицам. Мотя уже стал на посту, я уже спал на моей постели, Коля трудился в
"Справедливости". Он нагрузил полбиндюга, и его цель была нагрузить еще
полбиндюга. В это время в переулке послышался шум, загрохотали колеса,
обитые железом; Мотя с Головковской взялся за телеграфный столб и спросил:
"Пусть он упадет?" Коля ответил: "Еще не время". (Дело в том, что этот столб
в случае нужды мог упасть.)
Телега шагом въехала в переулок и приблизилась к лавке. Коля понял, что
это приехала милиция, и у него стало разрываться сердце на части, потому что
ему было жалко бросать свою работу.
- Мотя, - сказал он, - когда я выстрелю, столб упадет.
- Безусловно, - ответил Мотя.
Штифт вернулся в лавку, и все его помощники пошли с ним. Они стали
вдоль стены и вытащили револьверы. Десять глаз и пять револьверов были
устремлены на дверь, все это не считая подпиленного столба. Молодежь была
полна нетерпения.
- Тикай, милиция, - прошептал кто-то невоздержанный, - тикай, бо
задавим...
- Молчать, - произнес Беня Крик, прыгая с антресолей. - Где ты видишь
милицию, мурло? Король идет.
Еще немного, и произошло бы несчастье. Беня сбил Штифта с ног и
выхватил у него револьвер. С антресолей начали падать люди, как дождь. В
темноте ничего нельзя было разобрать.
- Ну вот, - прокричал тогда Колька, - Беня хочет меня убить, это
довольно интересно...
В первый раз в жизни короля приняли за пристава. Это было достойно
смеха. Налетчики хохотали во все горло. Они зажгли свои фонарики, они
надрывали свои животики, они катались по полу, задушенные смехом.
Один король не смеялся.
- В Одессе скажут, - начал он дельным голосом, - в Одессе скажут:
король польстился на заработок своего товарища.
- Это скажут один раз, - ответил ему Штифт. - Никто не скажет ему этого
два раза.
- Коля, - торжественно и тихим голосом продолжал король, - веришь ли ты
мне, Коля?
И тут налетчики перестали смеяться. У каждого из них горел в руке
фонарик, но смех выполз из кооператива "Справедливость".