"Стивен Бакстер. Корабли времени " - читать интересную книгу автора

запечатлеть его на Кодак, после чего вернуться в 1891 год. Потом пусть этим
займутся философы, пусть они ломают головы над тем, как могут существовать
два будущих, взаимоисключающих друг друга, мира.
Я свинтил оба рычага Машины Времени, без которых машину нельзя было
привести в действие, и засунул их подальше в карман - что я делал и прежде -
и, как выяснилось, недаром. Затем отыскал кочергу, засунутую между валов и
осей двигателя, Машины Времени. Ухватив тонкую рукоятку, я взвесил ее в
руке. И тут же почувствовал себя намного уверенней, представив, как такой
штукой можно сокрушить черепа нескольким морлокам. Их бледные лица до сих
пор вставали перед моими глазами. Такого примитивного инструмента для
встречи вполне хватит. С такими мыслями я засунул кочергу за пояс. Она
висела там как кобура полицейского, увесистая и обнадеживающая, одновременно
являясь напоминанием о доме и очаге.

Я поднял свечу перед собой. Из темноты смутно вырисовывалась статуя -
громадное изваяние из белого камня, насколько можно было различить в
пляшущем свете свечи.
Я направился к монументу уверенной походкой, которую диктовала мне
кочерга. Всюду мне мерещились серовато-красные глаза, которые вот-вот
вынырнут из темноты. По песку в стороне пронеслось шуршание, которое вполне
могло быть шагами босых ног. Я сразу схватился за медную рукоятку и, не
замедляя шага, направился дальше.
Статуя была расположена на бронзовом пьедестале. Львиное тело
распростерло над собой широкие крылья так, что казалось (от пляски пламени)
будто бы они развеваются надо мной. Лик мраморного зверя был человеческим.
Казалось, эти пустые каменные глаза наблюдают за мной: улыбка, насмешливая и
жестокая, светилась на его обветренных губах.

И тут я узнал его: и, если бы не страх перед морлоками, то обрадовался
бы так, словно вернулся домой! Этот были все те же декорации знакомого мира
элоев, только превращенного в ад: пустынный и песчаный. Это был тот самый
Белый Сфинкс, и отстоял он на том же самом месте, словно привет от старого
друга!
Я обошел песчаный холм, на котором не росло ни травинки, стараясь не
удаляться от машины, вспоминая, как это было.
Здесь когда-то находилась та самая лужайка с мальвами и пурпурными
рододендронами - они сбрасывали на меня свои цветы во время бури с градом. И
столь же неразличимая сначала среди вертевшихся градин, теперь выступала
фигура Сфинкса.
Ну что ж, я снова оказался здесь, - но за сто пятьдесят тысяч лет до
происходивших тогда событий. Кусты и лужайка исчезли - и, по-видимому,
навсегда. Райский сад заменила вечная пустыня - и теперь он существовал лишь
в моих воспоминаниях. Однако Сфинкс был здесь - реален и осязаем, и к тому
же почти не подверженный разрушающим силам времени.
Я похлопал по бронзовым панелям пьедестала почти с нежностью. Неким
образом само существование Сфинкса, оставшегося на прежнем месте со времени
моего первого посещения, уверило, что все это не было игрой воображения и
безумным бредом, из которого я в беспамятстве вернулся в 1891-й год! Все это
было объективной реальностью, и - вне сомнения, подобно остальному Творению
вполне укладывалось в привычные логические рамки. Белый Сфинкс тоже стал