"Александр Бахвалов. Нежность к ревущему зверю ("Нежность к ревущему зверю" #1) " - читать интересную книгу автора

"Волга" проносится между пупырчатыми арками стальных пролетов. Шум мотора
обрубается мелькающими по сторонам наклонными фермами.
- Ххлоп, ххлоп, ххлоп!..
По ту сторону моста начнутся разнообразные заборы финских домиков,
окраина военного городка, появятся бесконечные знаки ограничения скорости,
запрещения обгона, а вместе с ними замелькают свадебные стаи собак, кошки...
Чаще кошки. В отличие от собачьей непосредственности они обескураживающе
пугливы, и в пугливости этой не боязнь, не трусость, а диковатая скрытность,
слепое недоверие ко всему, что живет вне стен хозяйского дома, - вторая
натура диванных баловней. Захваченные светом, они жмутся к земле,
затаиваются, чтобы в самый неподходящий момент с решительностью самоубийц
броситься наперерез автомобилю.
Лютров убавил скорость и до конца опустил стекло дверцы.
Еще поворот, и на дороге в недосягаемой светом темноте вспыхивают и
тлеюще блестят отражательные стекла на бортах большого грузовика. За ним
полыхает костер света от фар "газика" с брезентовым верхом, у земли туманом
растекается синий дымок от работающего мотора. "Газик" установили поперек
обочины с умыслом осветить ямину кювета, но свет захлестывает бугор за ним,
пробивается дальше, к плотной колоннаде сосен на холмистом возвышении.
Кому-то не повезло с техникой.
Метнувшись в обход березовой рощи, дорога вползает на холм. В конце
долгого спуска блеснула красным бензоколонка, трубно прогудел тоннель под
бетонным мостом железной дороги, и начались последние километры узкой
бетонки, ведущей к проходным аэродрома.
И от вида знакомых, освещенных прожектором решетчатых ворот, от
встретившего машину бодрого краснолицего солдата в светлой полушубке,
угадавшего "Волгу" Лютрова и оттого с веселым старанием раскрывшего одну за
другой обе половины ворот; наконец, от улыбки парня, которая никак не хотела
покидать его во время проверки пропуска ("Мы-то с вами знаем, что это глупая
игра с пропуском, - как бы говорила эта улыбка, - но такова служба, ничего
не поделаешь"), - от всего этого Лютров словно бы ожил, очнулся от тяжелых
видений ночной дороги. Здесь за воротами начинался мир живой и деятельный,
который только и ждет рассвета, чтобы зашуметь и задвигаться.
- Сколько часов, не скажете? - спросил солдат, которому не хотелось
оставаться одному, не выразив своего хорошего отношения к знакомому летчику.
- А если будешь узнавать о температуре, спросишь, сколько градусников?
Они дружно рассмеялись. Потом закурили, причем, прежде чем прикурить,
солдат старательно, с тем же видом участника глупой игры огляделся.
- А у вас какое звание? - в тоне вопроса чувствовалось, что солдат
задумал ответную шутку.
- Майор запаса.
- Спокойной ночи, товарищ майор! - довольный своей находчивостью,
постовой отдал честь.
Утром Лютров узнал, что накануне вечером в гостиницу звонил начальник
отдела летных испытаний фирмы Данилов. Интересовался делами экипажа, а когда
Чернорай сказал ему, что завтра последний полет перед заменой двигателей,
Данилов распорядился, чтобы после установки самолета на замену двигателей
ведущий инженер Углин, бортрадист Костя Карауш и он, Лютров, прибыли на
базу. А Слава Чернорай, присланный на несколько полетов - подменить
заболевшего второго летчика, - должен вернуться в КБ, где он отрабатывал на